— Ох, что за? — недоуменно вопрошал тот, безуспешно пытаясь встать со своего любимого дивана, израненного многочисленными дырками.
Сегодняшняя ночь была особенно тяжелой, поскольку ему пришлось просидеть до 4-х часов утра, многократно перечитывая дело об убийстве ребенка. А посему был обречен на головную боль и гадкое чувство, будто он проспал лет эдак 10. Кайлон Фицджеральд работает частным сыщиком. Не слишком популярен, чтобы к нему ходили толпой, но достаточно незауряден в кругу сыщиков-профессионалов, которые часто обращаются к нему, когда дело заходит в тупик. Он — предельно своенравный, независимый и жесткий в своих принципах. В свои 25 лет он раскрыл дюжину громких преступлений, которые были не под силу самым лучшим умам Нортлесса. В 13 он увлекался серьёзной литературой и грезил о поступлении в Гарвард. В 17 его хрустальные мечты разбились о стену «бюрократической организации и её чиновников», рассыпаясь тончайшими осколками. Он — самый молодой сыщик, самый принципиальный и категоричный в своих решениях. Но что им движет? Желание помочь людям, сделать город чище? Дело тут не в альтруистических порывах, нет. Тут нечто личное и сокровенное. То, что недоступно для других глаз.

— Больше никаких ночных посиделок, ни за что, — обманывал сам себя Кайлон и, издавая нечленораздельную речь вперемешку с кряхтением, он всё же преодолел невыносимо тяжкий барьер а-ля щека-подушка. Именно сегодня, в 3 часа дня, в булочной через дорогу он встретит необычайно важную личность, которая заявит о себе и останется у него в памяти до тех пор, пока сама не пожелает исчезнуть. Приняв душ и накинув на себя первое, что попалось под руку, молодой сыщик поспешно вышел из своей уютной квартиры, пропитанной старыми книгами и резким одеколоном.



— Ну и что у нас там? — с едкой ухмылкой он листал новостную ленту в телефоне, ожидая увидеть очередное убийство, расследование которого поручат ему. — Нет, не это. Слишком лёгкое для меня, но слишком тяжелое для тупых, не обремененных извилинами детективов. Моя любимая бюрократия, мой любимый Нортлесс.
Заворачивая за угол парень словил нехилый удар в челюсть. Нет, не рукой. Чья-то белобрысая макушка головы звонко впечаталась в его подбородок, а быстро захлопнутая челюсть с хрустом прокусила Фицджеральду язык. Вмиг в глазах потемнело и он плюхнулся на свою мягкую пятую точку.
— Ты што твошишь?! — бросил Кайлон, удивившись своему неумению владеть языком. Пожалуй, с окровавленной частью рта он не сможет не только выругаться, но и скушать сдобную булочку с корицей. Последнее было самым удручающим. По этому поводу он снова выругался, и снова неумело.

— Простите! Извините! Вы не ушиблись, мистер Кайлон? — звонкий и приятный тембр голоса вывел парня из грустных булочных раздумий. Тот лениво открыл глаза и посмотрел в сторону источника звука. Перед ним стояла молодая девушка невысокого роста и худого телосложения. Её желтые локоны, которые при лучах солнца отдавали янтарем, не могли остаться незамеченными.

— Мнет, я в помлядке, откуда.. — промычал сыщик, кривясь от боли.

— Меня зовут Беатрис Лакруа, —предсказывая встречный вопрос ответила та. — Я студентка, учусь на журналиста. Хочу взять интервью у такого молодого сыщика, как вы! Вы очень знаменит, многие студентки и, о боже, что уж кривить душой, студенты, искренне и чувственно увлечены вами! Ну, в плане вашей деятельности. Ну, как вы раскрываете дела. Ну вы поняли, да? — продолжала тараторить прелестная особа с не менее прелестными формами, которые украдкой разглядывал Кайлон. Её речь казалась парню настолько отрепетированной, что тот ни капли не сомневался в том, что на его челюсть было совершено преднамеренное покушение.

«Что за чушь? Эта девчонка!» — негодовал про себя парень, следя за колыхающимся бюстом блондинки. «Что она там бормочет? Ох, если б не твои аппетитные формы, то не было б тебе прощенья.»



— Я прохожу вефри.. Верил.. Верификацию! Нужно проверить теорию на практике, а именно то, что вы не какой-нибудь обманщик и вор, а самый-самый настоящий сыщик. Частный сыщик, — с шумным выдохом закончила девушка, сверкая голубыми и изумленными глазами. Глазами, которые никак не ожидают увидеть отрицательного ответа. Беатрис Лакруа ещё ни разу не отказывали в том, в чём она просила. Естественно, образ наивной и милой журналистки - всего лишь ампула, которое безотказно работает на противоположном поле. Ну кто откажет третьему размеру с голубыми, бездонными как вселенная, глазами?

— Нет, — бросил Кайлон, вставая с каменной плитки и отряхиваясь от пыли.

«Ожидаемо, мистер Кайлон! Но я готова была и к такому ответу! Ха!» —ликовала в сердцах девушка, прикусив от такого счастья нижнюю губу.

— Вы гедонист? Или же вы раскрываете преступления в целях помощи людям?! — быстро бросила вслед неугомонная блондинка, доставая из cумки блокнот и маленькую ручку, наконечник который был украшен милой, но наполовину стёртой временем и обстоятельствами пандой.

— Гедо..что? Я не даю интервью, так что можешь в темпе быстрого вальса направляться в институт к своим чувственным друзьям.

— О! Вы подвержены глоссофобии? Я ходила на курсы и могу помочь вам избавиться от страха, который.. — никак не унималась Лакруа, энергично следуя за Кайлоном, звонко стуча каблуками по брусчатке. Но, не договорив фразу, она встретилась с его пронзительным взглядом. О, этот томный взгляд, эти густые и чёрные, как вороново крыло, брови. Одна бровь была разделена на две полосы, придавая ему поистине бунтарский вид. Этот хищный взгляд жёлтых глаз, сосредоточенное и немного грубое выражение лица. Аккуратный длинный нос, пухлые губы. С его профиля можно лепить прекрасные скульптуры, на которые любуются часами. Таких мужчин она ещё никогда не встречала. Любуясь им снизу вверх, она чувствовала себя незащищенной, растерянной, но в то же время её не покидало чувство, что даже леденящие душу глаза могут одарить теплом и любовью, укрыв от всяких бед и невзгод.

— Ты всегда такая.. — осекя Кайлон, скривил губы и нагло уставился на выпуклости, которые как так и вырывались наружу из облегающей кофты.

— Какая такая? Предлагаю сходить в булочную. Обещаю угостить вас апельсиновым соком и булочкой с корицей, — на выдохе заявила та, театрально поправляя прядь волос. Она сделала вид, что не замечает его наглого взгляда, поэтому быстро схватила сыщика под руку и, воспользовавшись недоумением, продолжила разговаривать о чём-то несущественном и отвлеченном.

— Откуда ты столько про меня знаешь?



Уже спустя полчаса Кайлон полностью удовлетворил свои потребности в еде. И, откинувшись на спинку стула, он делал вид, будто внимательно слушает девушку.

— А что по этому поводу думаете вы, мистер Кайлон?

— Просто Кайлон, пожалуйста.

— Кайлон. Так как считаешь ты? — повторив свой вопрос, она поправила спадающие с носа очки. Её выражение лица было более чем серьёзным. Вероятно, пока Кайлон предавался мечтам, она рассказывала что-то важное, не входящие в те пустые разговоры, где обсуждают новую помаду или парня.

— Я не даю интервью, Беатрис. Был рад знакомству с тобой. Бывай, — с этими словами он лениво поднялся со стула, аккуратно задвинул его и, махнув девушке рукой, направился к себе домой.

— Так вот значит ты какой?! Мошенник и аферист, который даже с дамой не умеет обходиться как джентльмен! — умышленно завопила на всю улицу Лакруа, дабы привлечь к их беседе всеобщее внимание зевак. Ей это прекрасно удалось, ибо в один момент шумная улица на Велис 14 замолкла, ожидая ответа от черноволосого парня. Он медленно повернулся в её сторону, одарив злым взглядом. О, она задела его за живое! Она была безгранично счастлива, что за столь короткое время сумела раскусить такого замкнутого и никому неизвестного сыщика.

— Слушай и запоминай, малявка. Первое - я не даю интервью. Второе - я не делюсь своей жизнью с остальными, а уж тем более с журналистами. Третье - я терпеть ненавижу, когда мне заговаривают зубы, — он оперся руками о стол, подавшись телом к девушке. Каждое слово он произносил медленно и спокойно, но его тон был холоден как сталь. И как бы ему не хотелось держать себя в руках, скривившиеся губы и бешеный взгляд жёлтых глаз выдавали всю его холеричную натуру.

— Я ещё учусь на журналиста, — поправила его Беатрис, также подавшись к нему вперед. Он послал ей прохладную самодовольную ухмылку, а она лишь в ответ покраснела, так и не высказав свои мысли до конца. Слишком сложно собрать мысли воедино и воплотить их в слова, когда прямо на тебя смотрят с такой презрительной ухмылкой, будто ты полнейшее ничтожество, которое ничего не мыслит и не знает. — В-вот мой номер. Может быть.. вы всё же захотите.. позвонить. Б-буду рада, всего доброго, — дрожащей рукой она протянула ему свой листочек с номером телефона, который был разрисован сердечками и котятами. Кайлон приподнял брови, внимательно посмотрел на клочок изрисованной бумаги.

«Видимо, она не ожидала такого ответа от меня и надеялась на более удачный исход событий. Я тронут твоим ребячеством, Беата.» — быстро додумал в своей голове сыщик, приподняв уголки губ. Кайлон с улыбкой наблюдал за тем, как уходит Беатрис: локоны задорно подпрыгивали при ходьбе, обрамляя тонкое личико с удивительно упрямым подбородком. Огромные голубые глаза, которые с нескрываемой радостью смотрели на этот мир. Длинные и худые ноги, обтянутые в области бёдер узкой юбкой.



Беата нетерпеливо притопывала ногой, ожидая сыщика, который никак не появлялся на горизонте. Она ждала уже около двух часов и её терпению наступал конец. Та дважды бегала за маленькой пиццей и даже успела поменять узкие джинсы на свободное платье.

— Да что этот нахал себе позволяет?! — Беатриса осмотрелась. — Тьфу, дьявольщина, на что только не пойдёшь ради успешной карьеры.
Она грациозно собрала волосы в хвостик и, убедившись что рядом никого нет, допрыгнула до металлической лестницы, стащив её вниз. Громко сопя она неуклюже поднималась наверх, держа в зубах огромную папку и мысленно читая молитву на четырех языках.

— Проще простого и легче легкого, — гордо вскинув голову она ещё раз осмотрелась, поправила задравшееся до пупка платье. Её следующим грандиозным шагом было проникновение в квартиру, а после останется найти неплохое кресло, дабы пафосно восседать на нем, когда мистер_пафосный_непонктуальный_сексуальный_и_прекрасный сыщик явится домой и будет ошеломлён её великолепием. Да, именно так и должно произойти.

Чуть позже Беата отметила, что если бы дверь на балконе была закрыта, то она бы не вляпалась в неприятности, считая свою затею святотатственной. Комната была пропитана запахом мужчины и старых книг. Её сердце бешено стучало, кровь закипала в жилах, а кончики пальцев поледенели, когда она осознала всю бессовестность своей авантюры. Она медленно провела пальцами по пыльным полкам, которые были усыпаны разными книгами.

— Хм, Даниэль Канеман.. Думай медленно. Решай быстро — шёпотом озвучила она, исследуя каждую полку. Она должна знать, что он читает. Нет, не из-за неравнодушия к Фицджеральду, просто так нужно для интервью. Для учёбы. Для успешной карьеры.

— Именно здесь он обращается к своим феноменальным знаниям в области истории и криминалистики, невероятно, — выдохнув, она растёрла подушечки пальцев о ладонь , на которых скопились частички пыли.

— Так-так-так.. А это уже интересно, — раздался позади Беатрис глубокий голос. — Ты что здесь делаешь, Беатрис Лакруа?

Вмиг она прочувствовала на себе всю правдивость выражения «сердце в пятки ушло».

— Мне нужно, чтобы ты ответил на мои вопросы, — медленно и четко проговорила она в абсолютной тишине, — Я.. я караулю тебя уже 6 часов, как ты мог заставить меня так долго ждать?!

Ощутив невероятную дозу адреналина она резко повернулась к нему, а затем покраснела. Затем пожалела о втором по счёту глупом решении. Абсолютно голый Кайлон стоял прямо перед ней, не скрывая своего достоинства и тела.

— Я дома уже с четырех часов дня, — сказал он, мягко улыбнувшись.

— Что?! Как? Я ведь..Ага. Понятно. Чёрт, слишком долго я искала это платье, ух, — всё ещё смущенная и растерянная она прожигала своим взглядом отштукатуренный потолок.

«О Всевышний, я никогда не просила тебя помочь мне. Но вот впервые я вынуждена обратиться к тебе с просьбой. Сбрось на меня рояль размером со слона. Нет, с небоскрёб. Да. С небоскрёб. Огромный. И мускулистый, как тело Фицджеральда. Высокий, красивый… Ох, просто дай мне провалиться сквозь земную кору, чёрт тебя дери!» — подумала Беатрис.



— Я не даю интервью, булочка, — пожал плечами Кайлон. Девушка задумчиво посмотрела ему в глаза, словно именно там кроется выход из столь неловкой ситуации.

— Тогда я вызову копов. А ты тут голый. А я вся такая напуганная. Смекаешь? — пропищала та.

— Прекрасный план, Лакруа. Но, кхм, поправочка. Ты в МОЕМ доме, — добавил Кайлон, оперевшись спиной о стену и не сводя глаз с девушки. Ему явно нравилось любоваться неловкостью Беатрис, лицо которой было залито ярко-красным румянцем.

— А я скажу, что здесь проживаю я! Кому они поверят - раздетому двухметровому мужику или же маленькой и смущенной девушке?

— С точки зрения банальной эрудиции и логической тенденции у тебя нет весомых обстоятельств что-либо мне предъявлять. А на счёт имущества, то мне достаточно показать документы, — он выпрямился и кивком головы указал на письменный стол. — И да, нет ни одного копа в Нортлессе, который не знал бы меня в лицо.

Беатрис наклонила голову и закашлялась. Ответить ей было нечего.

— Раз тебе нечем парировать, тогда я предлагаю тебе прогуляться. И да, если мои догадки по поводу того, что вон в той жирной папке находятся вопросы, которые ты мне хотела задать, то я их сразу же бракую. Я отвечу тебе на несколько вопросов, после которых ты отстанешь от меня раз и навсегда. Идёт?

— Но..

— Уже на два.

— Ладно-ладно! Несколько вопросов меня вполне устроят!



Кругом - ночь, темная и ветренная, с монотонным шумом мотора машин и мелодично шумящими кустами ежевики, устланные вдоль парка. Двое людей, связанных обстоятельствами и особенными чувствами по отношению друг к другу. Она аккуратно и неспеша берёт его за руку, тот отвечает ей согласием. Несмотря на ночную прохладу, его рука была удивительно тёплая и мягкая.

— Прости. Я не знала, что это для тебя больная тема. Если хочешь..

— Да. Хочу.

— Кайлон..

— Ну?

— У каждого есть свои монстры. Там, в чертогах разума. В самых скрытых и темных уголках. И если.. Если ты захочешь выплакаться, то я буду рада выслушать тебя. Всегда.

Беата сильнее сжимает его руку, тело пробирает мелкая дрожь из-за холодного ветра. Они молча прошли булочную, через темные дворы вышли на освещенную яркими фонарями тропу, которая вела к набережной.

— Что там насчёт следующего вопроса? — прервал затянувшуюся тишину Кайлон.

— Как ты сумел развить гибкость мышления? — гнусаво спросила Беатрис и отвернулась, дабы вытереть сопливый нос. Кайлон, заметив это, с тяжелым вздохом протянул её белый платочек.

— Что ты знаешь о “непроизвольном внимании”, Лакруа?

— Эм.. ну.. это боковое зрение? — предположила та.

— Всё верно. Это система реакции на раздражители. Нужно приучиться отмечать детали, которые привлекают внимание при переходе от одних видов деятельности к другим. В совокупности это даёт тебе чуткость к колебаниям действительности. Также нужно уметь мыслить с помощью индукции и дедукции.

— То есть?

— Индукция - метод, где частное логическим путем выводится из общего, а дедукция, напротив, общее выводит из частного. Нужно научиться свободно перемещаться в обоих логических направлениях, тогда можно сделать целостные умозаключения, которые тебе помогут разобраться в деле.

— Я поражена, —призналась девушка. — Тогда мне нет смысла спрашивать, как ты понял со спины, что это именно я, а не какая-нибудь другая девушка, верно?

— Верно. Твои запоминающиеся бёдра вряд ли спутаешь с другими.

— Ты чёртов извращенец! — фыркнула Беатрис, но тут же спохватилась, мило улыбнулась и ещё сильнее прильнула к руке Кайлона. — Почему ты решил стать частным сыщиком? Ну же, Кайлон, не отворачивайся. Всего один вопрос!

— За извращенца ты теряешь возможно ответить на последний вопрос, поэтому.. — он осекся, опустил голову, быстро коснулся пальцами виска и поморщился.

— Всё хорошо?
— Да, всё нормально. Мне нужно домой, — нахмурился Кайлон, — там мне станет лучше.

— Тогда я проконтролирую, чтобы ты дошёл до дома в целостности и сохранности. Ну, что скажешь?

— Скажу, что ты та ещё прилипала, — слабо улыбнулся Фицджеральд.

— Так, Кайлон, вставай сюда! Нет, чуть левее. Вот сюда, да, во-о-от, — верещала радостная Беатрис. Она энергично бегала по комнате, расставляя и поправляя предметы, как ей вздумается. Кайлон подавил смешок, глядя на её наэлектризованные волосы, которые чуть ли не касались потолка.

— Я уже устал ходить туда сюда, дай мне отдохнуть, — с этими словами он плюхнулся в кресло, но был тут же осуждён злостным взглядом. Беата быстро подошла к нему, схватила за руку и резко выдернула из уютного и мягкого плена.

— Тебе нужно стоять рядом с креслом, садиться крайне запрещено!

— Угу, — прокомментировал Кайлон, скрестив руки на груди.

— И улыбайся! Это же наша первая фотография! Мы ж теперь как банда.. ну, мы теперь вместе раскрываем дела, расследуем убийства, ясненько? — менторским тоном ответила девушка, настраивая камеру.

— Не понял?

— Чего именно?

— Нет местоимения "МЫ", есть я и мои дела. Ты будешь лишь путаться под ногами, сладкая. Можешь встречать меня дома горячими бутербродами и крепким кофе.

— Ты.. ты.. ты сексист! Ты маньяк! Пошляк! Мы будем расследовать, мы будем искать убийц! — констатировала Лакруа.

— Спать тоже вместе будем? — усмехнулся Кайлон. Беатриса медленно перевела взгляд с объектива камеры на Кайлона, сузила глаза и, с выражением лица а-ля "да ни за что на свете, ты, чёртов извращенец", принялась настраивать аппарат дальше.

— Давай быстрее — торопил её сыщик, поправляя узкие джинсы, из которых он явно хотел поскорее избавиться, — мне тут дышать тяжело.

В ответ та что-то буркнула себе под нос, из всего того, что она сказала, он услышал лишь "булочки с корицей".

— Ага, всё готово. Давай смотри вон туда, сейчас вылетит птичка на счёт 10, — та в два счёта встала на позицию, схватив огромную картонную коробку.

— Тапки сними, модница, — с издевкой в голосе шепнул Кайлон. Та недоуменно посмотрела на него, видимо не до конца расслышав просьбу. Затем, вспомнив про камеру, резко повернула голову в нужную сторону и состроила некое подобие добрейшей улыбки.

— Ну и.. где? — выдержав паузу длинною в минуту спросил парень.

— Не знаю. Должна была быть вспышка.. Может, хм. Да нет. А, точно! Я наверное видео включила! Я сейчас, стой тут и никуда не уходи.

— Что? Ёб.. Мать твою, Беатриса, я минуту как идиот стоял. Я спать. Нет, не подходи ко мне с этой адовой штуковиной. Боже, я сейчас ослепну!

— Отца снова оболгали в СМИ. Я сыта всем этим дерьмом. Когда я была маленькая, то грезила о счастливом мире, построенном на взаимопонимании и добре. Но когда жизнь бьёт тебя под дых снова и снова, то ты понимаешь, что детство закончено, — нахмурив брови, она смотрела на исчезающие лучи солнца, которые целовали кроны зеленых деревьев, тихо шумящих и успокаивающих её душу.

— Мы можем...

— Нет, Виктор, мы ничего не можем! Ни-че-го! Наша жизнь катится в ад, а всё, что нам остаётся - наблюдать за слезами матери и за угасающим отцом, в глазах которого я вижу смерть!

— И поэтому ты хочешь реветь навзрыд, жалуясь на обстоятельства? Либо действуй, либо не ной, — ледяным тоном сказал Лакруа.

— Я планирую.. Планирую пойти учиться на журналиста, — спустя несколько минут молчания неуверенно сказала девушка. — Стану гонзо-журналистом, буду честна с народом. А защищающий журналистов закон не даст кому-либо мне помешать.

— Хороший план, Беатриса. Не знаю, сможем ли мы.. Нет, сможем. Я верю в нас. Мы ведь будем поддерживать друг друга, даже если станем совсем взрослыми?

— Конечно, — она обняла брата и похлопала его по спине. — Эй, не так сильно! Ты мне сейчас все органы раздавишь, угх..

______________________________________________________________________________________________________________________________________________________

— Что значит “действовать в интересах государства”?! Я несу правду людям, я не имею права им лгать и выдавать желаемое за действительное! — кричала девушка, кидая огромную стопку документов на стол. Возле окна стоял мужчина, одетый в дорогой костюм, с лакированной обувью и противным одеколоном, от которого режет в ноздрях.

— Мы, Беатриса, руководим жизнями людей. Мы превращаем врага в героя столетия, и героя в кровавого убийцу. Мы распространяем то, что выгодно нам. А после наблюдаем, как какие-то интеллигенты из города-милионника строят на этой лжи мировоззренческие системы и эмоциональные отношения. Ты как никто другой должна прекрасно понимать, насколько масс-медиа влияют на людей и общество в целом. Кажется, твой отец попал в довольно-таки деликатную ситуацию, гм, да.. Вроде бы его оклеветали, не так ли? — мягко ответил тот, медленно повернувшись к Беатрисе. Его самодовольная улыбка вызывала в ней желание врезать мерзавцу прямо в нос, разодрать глаза и вырвать клочок волос в качестве трофея.. А после он, будучи скрученным в три погибели, вымаливал прощение за все те слова, что сказал ранее.

— Вы - мерзавец. Вся система прогнила и вы с радостью отравляете народ. Даёте ему отраву под видом панацеи, а затем наблюдаете за мучениями. Мне не нужна эта работа и я не стану выполнять всё то, что вы перечислили, — в её жилах закипала кровь, длинные и аккуратные ногти впивались в ладонь девушки. — Забирайте, ну же! Забирайте эти чёртовы документы! С меня довольно, слышите?!

— Ах, Беатриса, как же жаль. А я думал предложить тебе кое-что выгодное.

— Выгодное для кого? Для вашей бюрократической системы? — хмыкнула та.

Тот молча приблизился к ней, достал из внутреннего кармана маленькую флешку и помахал ею перед лицом Лакруа.

— Вот твоя свобода и твоё спасение. Ты же не хочешь никаких проблем, не так ли, птичка моя?



— Эй, девочка, вставай, — шепотом сказал Кайлон, аккуратно держа за руку Беатрис.

Она нехотя открыла один глаз, сонно причмокнув губами та уже хотела повернуться на другой бок и продолжить свой сон, если бы не внутренний голос, который пропищал что-то вроде этого: «Вставай, идиотка, тебя изнасиловали!»

Что-о-о?! Откуда ты здесь? Откуда Я здесь?! Между нами что-то было? ОТВЕЧАЙ! — та быстро вскочила с дивана и, всё ещё плохо ориентируясь в пространстве, громко плюхнулась на ковёр. — Ой-ёй..

— Я не насилую спящих женщин, которые во время сна умудряются пинать ногой в спину и громко визжать что-то нечленораздельное. — он провёл языком по губам, не в силах отвести от Беатрисы взгляд. Этой ночью она ворочалась во сне и платье девушки поднялось на несколько сантиметров, оголив изгиб ее бедер, — Хотел бы, но совесть не позволяет, — в его голосе чувствовались нотки сарказма.

— Тогда что я здесь делаю?

— Ты правда ничего не помнишь? Совсем? — он удивленно вскинул брови и указательным пальцем потёр мочку уха, размышляя над тем, как бы правильнее изложить события.

— Совсем-совсем! — горячо воскликнула та, поднимаясь с пола и присаживаясь рядом с сыщиком.

— Гм, ну.. Ты помогла мне дойти до дома, там я принял таблетку, затем ушёл в ванную. А когда вернулся, то ты уже мило спала на моём диване.

— И ты не пытался меня разбудить?! — восклицала девушка, уставившись на него глазами цвета аквамарина.

— Пытался. Но, как я уже сказал, ты слишком отчаянно пиналась. Слишком. Отчаянно.

— Понятно, — многозначительно протянула та, шмыгая носом. Ей было жутко неловко за своё поведение, она глубоко вздохнула, разгладила смятое платье и протянула Кайлону руку.



Фицджеральду потребовалось не меньше часу, дабы успокоить девушку. Та слишком “шумно” ликовала, бегая по комнате и хлопая себя ладошками по покрасневшим щекам. Девушка была вне себя от счастья и она отзывалась о трупах так, будто это были её близкие родственники, встреча с которыми была долгожданной и радостной. Сыщика отчасти умиляло такое поведение, если бы не излишняя наивность, с которой та ходит рука об руку. О чем, чёрт побери, она думала, когда залезала к нему в дом? Зачем нужно надевать на голову искусственную копну волос, выдавая себя за блондинку? Либо эта девушка крайне неординарна, либо у неё не все дома. Второе, кстати, не исключает первого.

Город был переполнен пробками, поэтому полтора часа они потратили на то, чтобы добраться до больницы. И, когда они шагнули за порог здания, Беатрис вновь стала расспрашивать Кайлона.

— А кто этот.. Морис? Ты его знаешь? — с особым любопытством спросила девушка, собирая волосы в конский хвост. Та брезговала не только прикасаться к чему-либо в помещении, но и не хотела, чтобы её пышные локоны развевались в этом рассаднике болезней и таблеток. Парень на несколько секунд задержал свой взгляд на том, как та быстро и ловко расправилась с непослушными прядями, готовых вырваться из её цепких рук в любую секунду.

— Морис эксперт по исследованию трупов.

— Фу-уу-у, — протянула Беатрис, скривив лицо.

— Если бы ты знала, что то псих вытворяет на пару с его сотрудницей, то..

— Хватит! Фу! Слушать не желаю!

Кайлон подавил в себе смешок, завернул за угол и направился в сторону автомата. Та без вопросов последовала за ним. В автомате он взял круассан и апельсиновый сок.

— Как ты можешь есть с осознанием того, что мы направляемся к трупам?

— Боюсь, что трупами меня не напугать, — с ехидной улыбкой он засунул в рот маленький круассан и, запив его соком, стал смачно пережевывать.

— А сейчас мы просто посмотрим труп? Или нам дадут его сердце с почками и мы отправимся с ними домой, дабы там изучить? — с изумлением вопрошала девушка. Кайлон косо посмотрел на неё, сузил глаза и тяжело вздохнул. Да так, что несколько кусочков слоеного теста вылетели у него изо рта.

— Аутопсия, Беатрис. Мне никто не собирается давать органы, мы просто узнаем причину смерти одного важного человека, которого неделей ранее обвинили в смерти девочки. А теперь его кто-то убил. По крайней мере так считаю я.

— А что другие?

— Полицейские считают это обычным суицидом. Мол, не выдержал парень, психика слабая. Все дела. Знаешь, почему у нас Нортлесс переполнен всем этим дерьмом?

— Почему, Кайлон?

— Потому что у наших стражей порядка мозги в жопе. Ни дедукции, ни логичного построения событий, ни-че-го. Ослы в костюмах. А, чёрт, мой круассан! — с этими словами его сдобное тесто полетело на пол, звучно упав на холодный кафель, пропахший белизной и аспирином. Теперь к нему добавится запах мокрого теста и шоколадной смеси. Беатрис быстро оттащила расстроенного сыщика, который был готов соскабливать выпечку с пола. Фицджеральд с кислой миной винил себя за то, что вообще что-то начал говорить про полицейских. Такое чувство, будто за ним следят невидимые человечки, которые пакостят при упоминании государства в плохом ключе.



Беатрис не хотела прослыть чересчур навязчивой, поэтому остальной путь они прошли молча. Парень ловко маневрировал между узкими коридорами, которые больше походили на лабиринт. Изредка попадались больные старички, которых там, снаружи, больше никто не ждал. В их глазах виднелась полнейшая пустота. У каждого из них был уставший вид, сморщенные руки и поникший взгляд. А ведь когда-то они были молодыми и прекрасными, полными жизни и бодрости. Удивительно, какие метаморфозы переносит человек в течение жизни. От прекрасного к ужасному. От цветущего к увядающему. Но, помимо пациентов, проходили и врачи. Статные и совсем незаметные, красивые и неочень. Каждый здоровался с Кайлоном, крепко пожимая тому руку. Девушки хлопали ресницами и глупо улыбались. Они были уверены, что своим несравненным обаянием покорят сердце молодого сыщика. Но, увы, если у Фицджеральда и был интерес к ним, то только “животный”. Было неплохо провести время с молодой медичкой, которая работает в больнице по велению родителей, поскольку лечить людей нынче престижно и модно. Беатрис кривила губы каждый раз, когда очередная медсестра прижималась своими буферами к руке Кайлона и, как бы ненавязчиво, тёрлась о его руку, сверкая хитрыми глазами.

«Неужели они все поголовно были влюблены в него? Или хотят провести с ним ночь? Или считают его невероятно богатым? Фу, вонючка, уйди от него! Ты посмотри на свои кривые сиськи, на что ты вообще рассчитываешь?» — раздраженно отметила про себя Беатрис. Из-за столпотворения ей пришлось идти сзади, уступив место тем наглым девушкам, которые чуть ли не разорвали Кайлона на две части.

— А у тебя есть девушка, Фицджеральд? — промурлыкала медсестра невысокого роста, которая была весьма миленькой на лицо.

— Как-то времени на девушку нет. Но вот ночь было бы неплохо скоротать с..

— Вообще-то есть! Уйди отсюда, кыш! Хватит к нему лезть, он на задании! Иди людей лучше лечи, медичка. — вклинилась в разговор Беатрис, злостно растолкав парочку. Та взяла Кайлона под руку и, высокомерно уставившись на нахальную медсестру, ускорила шаг.

— Сука эгоистичная. — прошипела вслед медсестра и, засунув руки в карманы халата, ушла в противоположном направлении.

Кайлон, вопросительно поднял брови и, растянувшись в самодовольной улыбке, посмотрел на Беатрис. Та смущенно рассматривала белые стены и, театрально махнув рукой, сделала вид, что не слышит Фицджеральда.

— Не льсти себе, сыщик, — злостно процедила та, пытаясь скрыть смущение и дрожь в голосе. — Меня просто достала толпа баб, которая липнет к тебе, как к…

— Дерьму?

— К меду. К меду, Кайлон.

— Ну да, ну да.. Судя по твоему выражению лица как раз-таки наоборот. Ну, вроде бы это тот самый кабинет. Стой позади меня, диалог не начинай, пока с тобой не заговорят первыми. Не пялься на Люси и на Мориса. Старайся сильно не пугаться и.. и поменьше вопросов, ладно?



— Ещё чего, — занервничала Беатрис, — я и так знаю, как себя нужно вести.

Кайлон резко открыл дверь и, не дожидаясь приглашения, шагнул в помещение. Девушку ослепил чересчур яркий свет, из-за которого та почувствовала неприятную боль в глазах. В середине комнаты находились размытые силуэты двух людей, склонившихся над кем-то.

— Чего так долго, Кай? — крикнул мужчина в белом халате, подходя к сыщику, дабы пожать ему руку.

— Из-за кое-кого, — фыркнул тот и кивнул в сторону Беатрис Лакруа, которая смущенно стояла в углу комнаты. — Знакомься, это Беатрис Лакруа. Журналистка, интересуется моей работой и берет у меня интервью.

— Беатрис Лакруа, хм, — задумчиво проговорил Морис. — Знакомое лицо. Мы раньше не встречались?

— Вряд ли, я бы вас запомнила, — возразила девушка.

Доктор Морис был и правда запоминающимся: массивные кольца, по-видимому, из белого золота, густая и черная, как смола, борода. Он был чуть выше Кайлона, где-то под два метра ростом. Широкие плечи и длинный нос. Несмотря на весь свой вид он вызывал некую симпатию, притягивал взгляд.

— Ладно-ладно, красавица. Меня зовут Морис Гедиминайте-Бержанскайте-Клаусутайте. Но для друзей просто Морис, — тот в два счёта преодолел расстояние между ним и Беатрисой и, нежно обхватив руками её руку, выразительно на неё посмотрел. Он словно искал в этих аквамариновых глазах ответа, пытался вспомнить, где же он её видел. Девушка растерянно хлопала ресницами и смотрела на Кайлона, мысленно прося его о помощи.

— Эй, Морис! Тащи свою задницу к этому трупу, иначе я вскрою тебя! — зарычала Люси, которая стояла над мертвым телом мужчины.

— Извините, дорогая.. Дела трупные ждут меня. Ещё поговорим, — промурлыкал тот и, послав девушке воздушный поцелуй, вернулся к своим обязанностям. Кайлон закатил глаза и уставился на Люси, которая также была на грани истерического срыва.

Кайлон накинул на себя белый халат и жестом приказал Беатрис стоять на месте. Но та и не думала подходить, поскольку от вида вскрытой туши её тянуло проблеваться где-нибудь за углом. Морис аккуратно осматривал брюшную и плевральную полости.

— Глянь-ка сюда, Кай, — бросил Морис, отходя в сторону.

— И что я должен здесь увидеть? — неуверенно пробормотал тот, всматриваясь в органы.

— Видишь остатки пищи у печеночного изгиба?

— Ну, вижу. Дальше?

— Смерть наступила 6 часов назад, — констатировал Морис, потирая большим пальцем подушечки пальцев. — Мочевой пузырь пуст, значит смерть наступила ночью. При воздействии на кожу происходит ответная реакция мышц лица, но она настолько слабая, что тут никак не скажешь, что смерть наступила два часа назад.

— То есть нам донесли неверную информацию? — бросил Кайлон. — Следовательно, они либо очень глупы, либо преднамеренно не хотят рассказывать, что произошло на самом деле. Черт возьми, ладно провести меня, но ты же патологоанат.

— Они не знают, что мы с тобой тесно общаемся, — тот мягко улыбнулся и добавил. — Возможно, ко мне с минуты на минуту зайдут и попросят ничего тебе не говорить, засунув в карман приличную сумму денег.

— М-да. Есть ещё что-нибудь?

— Да, есть.. Фальсификация ложных симптомов. У мистера,гм, — тот жалобно посмотрел на Люси, чтобы та помогла напомнить ему имя.

— Грей, — бросила та.

— Да, спасибо. Мистер Грей не был суицидником. Ему поместили в рот нечто токсичное и довели до асфиксии. А после натянули на шею веревку, о чем свидетельствует отсутствие застоявшейся крови.

— Ну, я так и думал. Я тоже обратил на это внимание, но коп лишь посмотрел на меня, как на дебила. Я что, похож на какого-то тупого осла? — сказал Кайлон с явным укором.

— Эй, ты только здесь всё не разнеси! — прервал его Морис. — Ха, я тут случай вспомнил, который мне Люси рассказала.. Сейчас оборжешься, ей-богу. Короче, мать намазала анус ребенка кетчупом и сказала, что…



Не успел мужчина договорить, как в комнату ворвалась девушки 26-ти лет. Стройная, с черными ботфортами и красивым синим платьем, украшенным белыми узорами. Та окинула присутствующих самодовольной ухмылкой и остановилась на молодом сыщике, который также смотрел на неё не отводя глаз. Беатрис показалось, будто эти двое уже знакомы друг с другом. По крайней мере их выражения лиц говорили об этом.

— Приветствую, друзья, — промурлыкала та, сузив свои серо-голубые глаза. — Приветствую, Кайлон.

«Ага! Значит, они знакомы. Но кто она? Сестра? Нет, не похоже. Оооо-оо-о, она его девушка? Нет, в доме он был один, да и там сплошной беспорядок. Такая ухоженная и красивая девушка не может быть неряхой. Выходит, бывшая?»

— .. у него было ректальное кровотечение, — закончил Морис, но уже без едкой улыбки на лице. — И тебе привет, Кейси! Чем обязаны? — будто опомнившись бросил вдогонку тот.

— Я тут ради вскрытия. Мистер Грей умер крайне интересной смертью и мне, гм, нам было бы интересно узнать все подробности, — последние слова она выделила грубой интонацией. Та прошла мимо Беатрис, делая вид, будто не видит девушку. Она исподтишка легонько задела плечом Кайлона и, устроившись меж двух мужчин, она с нескрываемым интересом принялась рассматривать органы.
— Эй, Шилдс! Руками не трогать! Мне всё это нужно вытащить в целостности и сохранности, — заверещала Люси, размахивая хирургическим ножом. Уж кто-то, а эта девушка ничуть не была обескуражена из-за сложившейся ситуации. Хотя у Люси и были детские черты лица вперемешку с маленькими ножками и огромным бюстом, лицо её было серьёзное в тот момент, когда та начинала говорить.

— Я просто хотела поинтересоваться, — та состроила обиженную мину, и, надув пухлые губки, отошла в сторону. — Когда будут результаты?

— Когда они закончат, — вставил Кайлон. — Что ты тут забыла? Это МОЁ дело.

— Разве? — она приподняла уголки губ, но в глазах отражалась нескрываемая злость. — Дорогой мой Кайлон Фицджеральд, я вынуждена следить за тобой и за тем, что ты делаешь.

— Для какой цели? Что, всё ещё ревнуешь?

— Да боже упаси, — она театрально махнула рукой. — Твои вспышки гнева затуманивают твой рассудок. И нам это не нужно.

— Нам?

— Полиции, Кайлон. Да и всему обществу в целом, — Кейси улыбнулась и снисходительно посмотрела на девушку. Она всё же решила ту удостоить своим взглядом. — А это твоя подружка?

— Я журналистка, беру у Кайлона Фицджеральда интервью, — Беатрис также улыбнулась. Улыбка была милой и распологающей.

— Вот оно как… В таком случае не стану Вам мешать! Морис, Люси.. Перезвоните мне, когда будут готовы результаты. Номер вы знаете, — сказала Кейси и, помахав рукой, удалилась из помещения, аккуратно закрыв за собой дверь.

— Что ты можешь сказать про Шилдс и Фицджеральда, Нейт? — услышал он за спиной. — Эти двое могут сыграть значительную роль в нашей игре.

— Твоей, Кларк, но не моей, — холодно поправил тот.
Высокий мужчина в солнечных очках потер щетинистый подбородок. Он ещё раз бросил взгляд на фотографию, а затем едко усмехнулся. Ему было жалко втягивать в дела юных выпускников. Нейт сложил руки и скривил лицо, тем самым позволив себе выглядеть старше: вертикальные складки у переносицы и на лбу моментально выступили на загорелом лице.

— Что я могу сказать.. — многозначительно протянул тот. — Кейси Шилдс агент сыскной полиции. С отличием закончила обучение, весьма способная и хитрая. Спортивное телосложение, поскольку с детства ходила на вольную борьбу. Рост невысокий, где-то под метр 68, но это с лихвой восполняется её ловкостью. Так что девочка не пропадёт, я так полагаю.

— Хороша, — сказал Кларк, присаживаясь на кожаное кресло. — А что на счёт него? — мужчина ткнул указательным пальцем на фигуру справа.

— Кайлон вроде бы работает частным сыщиком.. — замялся тот.
Это сразу же заметил Кларк и, в привычной для себя манере, грубо напомнил тому, на кого он работает и какие обязанности выполняет. Нейт крепко выругался и подошёл к окну. Темные улочки, заполненные бомжами и мусорками выглядели привлекательнее, чем тот кабинет, в котором он был огромное количество раз.
Нейт молчал.

— Я думаю, наша юная красавица может хорошо сыграть по нотам, — прервал тишину мужчина в кресле, бросив взгляд в сторону окна.

— Не понимаю о чем ты говоришь, — Нейт не обратил внимания на саркастический тон собеседника. — У тебя есть свои люди, зачем тебе неопытные?

— Так ты же сам их расхваливал и предлагал, — снова съязвил Кларк.

— Не трогай Фицджеральда, Кларк. Не порти жизнь мальчонке.

— А ты, значит, взял на себя роль папочки, а, Нейт?

— Я просто не хочу втягивать его в это. Он мой ученик, он доверяет мне.

Кларк ядовито рассмеялся.

— Ну умора.. Папенька и сыночка.. Хах, а это забавно! А папенька рассказывал сынку, что у того крови по локоть? А, чтоб меня, умеешь ты смешить! — он смахнул влагу с края глаза. Кларк поёрзал на кресле для нахождения более удобного положения его мягкой точки. Нейт молча наблюдал за ним. С улицы доносились девичьи крики вперемешку с мужским смехом.

— А они вроде как встречаются, да? — наконец спросил он, перестав шуметь кожаным материалом.

— Ну да. Встречаются и расходятся раз в месяц, — поморщился Нейт, всматриваясь в окно.

— А чу так?

— Характер у Шилдс скверный.

— Да у всего бабья такой характер. Прескверный и тупой. Как он её ещё не убил-то, а?

— Любит.

— Любовь, значит. Это тоже пойдёт нам на руку, Нейт. Эх, как хорошо пойдёт!

Кларк заскрипел и громко рассмеялся. Он взял со стола фотографию, небрежно убрал её в карман брюк и, поднявшись с кресла, с определенной грацией последовал к выходу из кабинета.

— Девчонка, Нейт. И этот твой "сынок". Мне нужны оба. Ты всё понял? — холодно спросил тот, развернувшись в пол оборота к оппоненту.

— Да. Всё предельно ясно.

— Мне, наверное, пора. Было приятно с Вами познакомиться, желаю удачи — звонко сказала Беатрис, прервав неловкую тишину. Она глянула на Фицджеральда и слегка улыбнулась, затем перевела взгляд на мужчину в халате. Оба были сконфужены и чем-то расстроены, хоть и пытались скрыть этот факт. Хреново, но пытались. Сыщик явно смутился, слегка покраснел и вполголоса попрощался с Лакруа. Морис театрально наклонился, одарил девушку лучезарной улыбкой и прямо заявил, что обязательно ждёт следующей встречи. Которой она, естественно, не очень-то и хотела.

«Она такая красивая» — размышляла про себя девушка, идя по лабиринту из однотипных и узких коридоров. Всё тело одеревенело и не слушалось её, в груди бешено билось сердце.

«У меня поломанные ногти, а у неё шикарный маникюр. У неё дизайнерское платье, а у меня одежда, купленная на распродаже в H&M. Она такая красивая и чувственная. Они - настоящая пара, настоящий эталон эстетической красоты. С них картины можно писать, а меня можно на болото поместить. Буду украшением для жаб и всякой такой хрени.»

Выйдя из больницы, Кайлон потянулся за сигаретами, но тут же опешил, поскольку заметил в 15-ти метрах от себя Шилдс. Она кивком головы подозвала его к себе. Тот с насмешливым вздохом выпрямился, убрал пачку никотина обратно в карман.

— В чем дело, Кейси? Натрахалась со своими мальчиками, а теперь снова хочешь ко мне? — укоризненно спросил тот, подходя к девушке.

— Каждый из нас совершает ошибки. А быть злопамятным - не есть хорошо, — сказала Кейси мягким и добрым голосом.

— Быть шлюхой - тоже не есть хорошо. Ну, Шилдс, что ты хочешь от меня на этот раз? На твои сраные слёзы я больше не куплюсь, даже не пытайся. И ещё кое-что.. Какого чёрта ты, агент сыскной полиции, лезешь в моё дело? Своих, что ли, мало?

Кейси молчала.

— Язык проглотила? Отвечай на поставленный перед тобой вопрос. Или же не трать моё время, которое я сейчас просираю на этот пустой разговор.

Опустилась тишина. Необычно долгая и раздражающая. Шилдс смотрела на асфальт и на лакированные ботфорты, которые отражали яркие лучи солнца. Кайлон же смотрел на нее исподлобья, подбоченившись с необыкновенно злым выражением лица. Никто не хотел продолжать диалог, но и заканчивать его на такой ноте тоже было бы неправильно.

— Прости.. — её голос надломился. Губы некрасиво скривились, на лбу появились морщины. Она быстро закрыла ладошками лицо и тихо заревела. — Просто.. поговорим. Я хочу поговорить. Прошу тебя, Кайлон. Мне нужна твоя помощь.

— Последнее время всем нужно от меня только одно - помощь. Я что, на спасителя похож? Я частный сыщик, а не бэтмен, — сухо напомнил Кайлон, не отводя глаз от бывшей возлюбленной.

Та всхлипывала и ревела, будто была малым дитем, у которого отобрали любимую игрушку. Если бы не чертовы чувства, если бы не эта солёная вода вперемешку с совестью, то Фицджеральду не составило бы труда развернуться и пойти домой. Вместо этого он сухо улыбнулся, распахнул руки в разные стороны и принял в свои объятия Кейси Шилдс.

Тепло. Он почувствовал приятный запах корицы. Кайлон запустил свою руку в её карминовые волосы, нежно распрямил упрямые вьющиеся локоны.

— Пойдём домой, Кейси.

Она ничего не ответила. Лишь прижалась к его теплой груди, слушая биение сердца. Неважно, каков будет ответ. Она в его объятиях и громко плачет, жалея о содеянном. Иной причины быть не может. Кайлон простил её. Снова.



Кайлон и Кейси на два часа задержались в ближайшем кафе. Неторопливая беседа и вкусная еда сделали своё дело: двое уже спокойно общались без каких-либо рамок дозволения, без упрёков и ошибок. Будто бы никаких проблем и не было. После они свернули в китайский квартал, проскользнули меж палаток с необычными фруктами и сувенирами и оказались на безлюдной улице. Глаза девушки завораживающе поблескивали в мигающем свете неоновых лампочек, натыканных чуть ли не на каждом углу. От столь кислотных цветов виднелись полупрозрачные голубые огоньки, которые поднимались ввысь и исчезали в бездонном небе, застланном миллиардами ярких огней. Он слышал ее сдавленный смех и игривый шепот. Сине-зеленый свет, освещающий полумрак и ночной запах города, напоминающий Фицджеральду о старых-добрых днях студенчества.

— Кай, нам скоро диплом защищать, а ты всё на своей гитаре брынчишь. Где твоё чувство страха?! — возмущалась девушка, маршируя взад-вперед по комнате.

— А разве страх мне чем-то поможет? — спокойно ответил тот, играя аккорды Am, E и Dm Перебором 1. Девушка косо посмотрела на будущего сыщика, сузила свои миндалевидные глазки и громко вздохнула.

— Ты тривиален до безобразия, Фицджеральд! Тебя хоть что-то в этой жизни волнует?! Прекрати играть похоронный марш, я ведь и выкинуться из окна могу! — нервно причитала Кейси.

Кайлон прекратил играть, стулкнул ладошкой по струнам и уставился на девушку. Та вопросительно изогнула брови и скривила губы. Он не ответил. С недоумевающим лицом она подошла к окну и открыла его нараспашку, впуская необыкновенный воздух ночного города. Пахло бензином, пряностями с ближайшего магазина и какими-то духами вперемешку со свежим воздухом, который содержал в себе влагу и что-то непередаваемое. Что-то, что невозможно описать, но с легкостью можно прочувствовать. Кайлон наблюдал за тем, как “карминовая барби” провертивала свою майку с логотипом группы Нирвана и тяжело вздыхала. На кончиках пальцев он ощутил уличную прохладу, которая приятно прошлась по всему телу. Фицджеральд медленно встал с развалившегося дивана и подошёл к окну. Он закрыл её тело своим, оперевшись рукой о подоконник.

— Я знаю, что может тебя успокоить, — таинственно прошептал тот с хитрой улыбкой на лице. Парень развернул Кейси к окну и с ещё большей силой прижался к ней своим телом. В джинсах стало невероятно узко и неудобно.

— Кайлон, внизу же люди, ох.. Это.. постыдно, — всхлипнула Шилдс в тот момент, когда молодой Фицджеральд резко стянул с неё юбку и кружевную ткань, которая служила единственной преградой.

— Да пусть смотрят, — бросил тот, опьяненный прохладой и сладким запахом, который исходил от возлюбленной. — Ты только посмотри на их кислые мины. Они хоть знают, что такое веселье и счастье? А то, что я собираюсь с тобой сделать - часть веселья.

Кейси едва заметно заикнулась, когда почувствовала его теплую и шершавую руку на своей груди.



«Сколько, бля? В прошлый раз ты продавала мне за меньшую цену, чё за херня? У меня нет таких денег!»

«А что, по-твоему, шваль не будет меняться в цене? Либо давай деньги, либо пиздуй отсюда!» — ответил женский голос, которой отдавал хрипотцой.

Кейси аккуратно достала из сумочки пистолет, вызывающе посмотрела на сыщика и вопросительно подняла брови, мол, а где твоё оружие. Кайлон отрицательно покачал головой и похлопал себя по пустым карманам. Та надула губки и двинулась в сторону исходящих из переулка голосов. Парень последовал за ней.

«Я повторю ещё раз: у меня нет таких денег, чтобы заплатить тебе. Я могу заплатить тебе лишь часть сегодня, а на следующей неделе вторую часть» — откашлялся парень. Они услышали удары и приглушенный крик. Оба ускорили шаг, завернули за угол дома и обнаружили сгорбившегося парня, который откашливался кровью.

— Сука.. — промямлил тот и снова закашлялся, отхаркнув кровь.

Кайлон бросился в противоположный переулок, в надежде обнаружить там второго человека.

— Она.. уже убежала. Вы её не догоните, — поморщился светловолосый парень, — никому не удавалось её поймать. Если она не захочет, чтобы её нашли, то вы её никогда и не найдете.

— Да неужели? Ты нас не за тех принимаешь! — убежденно бросила Кейси Шилдс, наставляя пистолет на неприятеля. — А теперь вставай! Руки за голову, слышишь?! Руки за голову, я говорю! И без резких движений. Иначе я прострелю твою ногу в трех местах. Да так, что обратно не залатаешь, — прикрикнула та.

Кайлон молчал. Он внимательно следил за телодвижениями паренька и был готов в любую минуту свернуть ему руки.

— Да встаю я, встаю. Чего орёшь-то? — спросил парень, поднимая вверх руки и поворачиваясь в сторону сыщиков.



— Руки за голову, я сказала, — сухо бросила девушка, сжимая в руках оружие. Тот косо посмотрел на неё, выполнил приказ и уставился на Кайлона.

— Чего ты вылупился, недомерок? Считаешь себя выше? — сквозь зубы процедил беловолосый, шагнув в сторону Фицджеральда. Тот не сдвинулся с места, лишь состроил надменную гримасу и скрестил руки на груди.

— Попал в дерьмо, так не чирикай, — в грубом тоне ответил молодой сыщик.

Парень что-то хотел ответить ему, но вместо этого сплюнул кровью под ноги сыщика.

«Щенок, да мне не составит труда свернуть тебе шею прямо здесь» — подумал про себя Кайлон, сжав правую руку в кулак. Он бросил взгляд на Кейси и попросил вызвать полицейских.

— Поговорим в участке, — холодно ответил Кайлон, перешагивая через мусорный бак. Он чувствовал непреодолимое желание наподдать парню, поэтому в данном случае был один единственный вариант - к уйти как можно дальше от блондина.

— У меня имя есть, вообще-то, — кинул тот ему вслед, поглядывая на Кейси, у которой он был на мушке.

— Мне это не интересно, — не оборачиваясь промямлил Кайлон.




Они переждали немного, пока буйного блондина погрузят на заднее сидение машины и увезут в известном им направлении.

— А ты изменился, — она подняла на Кайлона большие синие глаза, — стал черствым и серьезным.

Фицджеральд бросил пустую пачку сигарет в мусорку, отвечать на эти слова он не спешил. Посмотрел вслед уезжающей полицейской машины.

— Ну да, — подтвердил тот. — Все мы меняемся в силу обстоятельств.

— И что это были за обстоятельства?

Он укоризненно взглянул на неё, выдохнул и снова посмотрел куда-то в сторону.

— Родители, работа, учеба. На работе я открыл для себя много чего удивительного: трупы маленьких детей, окоченевших на улице по вине несостоявшихся родителей. Инцест, наркота, каннибализм. Для людей уже нет грани, нет рамок дозволенности. А потом я узнаю, что мой предмет обожания спит с другими мужчинами. А я, как кретин, забирал тебя домой. Отмывал и укладывал спать. До сих пор не понимаю, почему меня тянет к тебе. Магия? Возможно. Любовь? Сомневаюсь.

— Мы созданы друг для друга. Вспомни, как хорошо нам было вместе, — та захлопала ресницами и нежно взяла его за руку. Она была холодной и грубой. На тыльной стороне ладони ощущались старые мозоли, шрамы и ссадины.

— Вот именно, что было. Старое, Кейси, уже не вернуть. Всё меняется. И я больше не тот дурак, у которого в голове туман. Не сяду больше за руль и не отвезу тебя домой, где буду тихо убаюкивать и ждать, когда моча выйдет из твоей головы и ты поумнеешь. И я говорю всё это не от злости и не от гордости, нет. Я частный детектив. Иногда мне хочется в штаны гадить от тех вещей, с которыми я сталкиваюсь. Иногда мне бывает страшно за свою жизнь. Любовь и чувства - это слабость, которые приведут тебя к могиле. Ты дорога мне.. Дорога больше жизни. Поэтому держись от меня подальше.

— Кайлон.. — девушка залилась багровым румянцем. Тот быстро отдернул руку и зашагал в сторону многолюдной улицы.

— Пойдём, — крикнул молодой сыщик, — Я провожу тебя до остановки.

«Фиц, дружище, нужна помощь. Ты должен быть в полицейском участке через час.»

— Я так понимаю, что у меня нет иного выбора, — бросил в трубку Кайлон, и, услышав на той стороне громкий и раскатистый смех, невольно улыбнулся. Всё же он как никто другой знал, что Нейт никогда не вызовет человека по пустякам. А его настойчивая манера общения не даёт оппоненту возможности “отступить назад”.

«Там Виктор буйствует. Ну, тот, которого вы с Кейси вчера задержали. Не хочет говорить, кто продавал наркотики. Ты, понятное, дело, такими пустяками не занимаешься, но тот оборванец.. Короче, требует тебя. Говорит, что всё расскажет. В общем.. через час. В полицейском участке. » — неожиданно приятным баритоном сообщил тот.

Кайлон помолчал некоторое время, потирая подушечками пальцев сонные глаза.

— Это что, какое-то понижение? — на выдохе буркнул Фицджеральд в трубку. — С чего ВАМ вообще это интересно? Ну, наркотики. Ну, торгуют. Таких барыг, по-вашему, пальцами можно сосчитать? Нейт, скажи, что это очередная тупая шутка. Мы вместе посмеемся и я продолжу спать, потому что сейчас, мать твою, всего 6 часов утра.

«Да, Фиц, сейчас 6 часов утра. В 7:20 я жду тебя в кабинете следователя.»

— Да чтоб т.. — не успел договорить Кайлон, как в трубке послышались короткие гудки.

На дорогах вздымали облака пыли от скопища машин, разъезжающим по улицам Нортлесса. Лето в этом городе было то холодным, то чересчур жарким. Но, какая бы погода не была на улице, Нортлесс был переполнен людьми, которые суетливо шагали по улицам. День и ночь там кипела лихорадочная суета, а в ночное время город преображался в неоновый шик, в мерцающие вывески, в вычурные и похабные костюмы проходящих мимо людей, в громкий смех и попсу.

— О, мистер Кайлон, доброе утро! Что-то вы к нам зачастили, — бархатистым голоском подметила молоденькая девушка, стоящая возле компьютера в фойе. Она поправила свои вьющиеся черные локоны и вызывающе посмотрела на Фицджеральда.

— Дела, увы.. — многозначительно протянул тот, пялясь в свой мобильник.

Он быстро свернул за угол и резво спустился вниз по лестнице, быстрым шагом прошёл длинный коридор и зашёл в комнату для допросов.

— И так, Виктор. Самое время нам с Вами побес.. — он оторвал голову от телефона и с недоумением посмотрел на девушку, вальяжно сидевшую на стуле.

— Кайлон, ты пришёл даже раньше! На часах 7 часов и 10 минут, а ты уже на месте, — с восторгом объявила та.

Лицо молодого сыщика помрачнело. Он отложил телефон в задний карман брюк и, не отрывая взгляд от веснушчатого недоразумения, присел напротив.

— Снова ты, заноза в заднице, — сказал он, выдержав взгляд и ухмылку. — От тебя где-нибудь можно укрыться?

— Думаю, что нет, — хитро улыбнулась девушка, оскаливая белоснежные зубки. — Я буду идти за тобой по пятам, пока не напишу полноценную статью, которая прославит меня. Ну а после ты обо мне ничего не услышишь. Ну, разве что в новостях.. и в газетах.. и в журнале..

— Беатриса, — прикрыл глаза сыщик, — я тебе уже всё сказал. Ты преследуешь меня в иных целях. Либо тебя кто-то подкупил и ты умышленно следишь за мной и косишь под дурочку, либо ты без ума от такого великолепного меня, либо ты получаешь наслаждение от того, что искусно достаёшь людей своим…

— Своим талантом искусно обольщать? — прервала девушка.

Он сощурился и усмехнулся и, изумленно вскинув брови, подтвердил её слова. Допустим, что так оно и есть.

— Я уделю тебе несколько минут, девочка. А затем большой дядя уйдет раскрывать серьезные дела, в которые ты не будешь вмешиваться, договорились?

— Конечно! — соврала Беатрис.



— А! И ещё вопрос. Почему именно в допросной? — он неспешно поерзал на стуле, выбирая удобное положение.

— Ну а где мне тебя ещё ловить? Домой я к тебе больше не пойду. — покраснела веснушчатая.

— На самом деле, я тут.. хотела поговорить. — она побарабанила пальцами по потертому столу, закашлялась. Посмотрела на идеально гладкие стены, на тонированное окно допросной комнаты. Разумеется, что за окном никого не было. Ведь именно она выпросила эту встречу. От мысли, что свидетели и подозреваемые испытывают невероятный стресс, находясь в такой маленькой и пустой комнате, что за тобой следят в оба глаза напротив и за окном, что допрашивают тебя настойчиво и с ледяным тоном, вызывало у нее ледяной холодок по спине.

— Ну?

— Поговорить по поводу Виктора. Дело в том, Кайлон, что он мой брат. Да-да, не смотри на меня такими глазами. Знаю, мы совсем не похожи, но это так. Виктор никогда не употреблял наркотиков. Проверь его руки! Да хоть на детектор лжи посади. Я.. — девушка запнулась, поджала губы и отвернулась. Ее плечи задрожали, сыщик услышал тихий всхлип. — Я не знаю, что на него нашло. Он прилежно учился в школе, он добрый, заботливый, чуткий и внимательный.

— Я знаю, Лакруа. — холодно бросил тот, опираясь подбородком о сцепленные в замок руки.

— Ну так если знаешь, то помоги мне! Виктор невиновен! — запротестовала та, резко вскочив со стула.

— Он попадает под категорию 228 о незаконном приобретении наркотических веществ. И самое время твоему строптивому Виктору кланятся в ноги следователю и активно способствовать раскрытию и расследованию преступления. Тогда и только тогда ему могут смягчить наказание. Но Беатриса, не нужно меня приписывать к этому цирку. Я - частный сыщик, у меня есть уйма своих дел. Я не всесилен и не могу по щелчку пальца освободить твоего брата. Понимаешь?

— Понимаю.. — хмыкнула та, понурившись.

— Я рад, что ты мыслишь здраво. Это всё, что ты хотела сказать? — он выразительно посмотрел в глаза растерянной девушки.

— Да.. Спасибо, что уделил время.

Подходя к двери и дернув ручку вниз, он заколебался, еле слышно чертыхнулся и повернулся к все еще сидящей Беатрис.

— И прекрати ходить за мной. Ты переночевала у меня дома, ты посмотрела на труп, получила ответ на некоторые вопросы. Думаю, что этого более чем достаточно для твоей статьи. Хватит. Остановись. — грубо ответил Фицджеральд, процедив сквозь зубы последние два слова.

Лакруа молча рассматривала ногти на руках, состроив безразличную мину.



Скрипучие ступеньки под его ногами будили в Кайлоне тревогу и сожаление. Возможно, ему не стоило так грубо разговаривать с девушкой.

«Быть может, она могла бы быть моим другом.. Помогала бы мне в... Нет, чёрт возьми. О чём я только думаю?!»

Ослепляющие лучи солнца охватывали просторные коридоры участка. В нос ударил резкий запах свежеприготовленного кофе. Он сощурился и прикрыл рукой досаждающий источник света.

— Фиц! А я уже к Вам было собрался! Ну, как всё прошло? — радостно прохрипел Нейт, идя навстречу молодому сыщику. В руках он держал кофе в пластмассовой банке.

— Я как чувствовал, что ты к этому причастен, — с еле заметной улыбкой бросил тот, протягивая наставнику руку, — почему бы тебе не прекратить сводить меня с девушками? Я что, похож на маленького пацана, который не может постирать собственные портки? И да, после ситуации с Кейси мне не больно-то хочется подвергать близких большому риску.

— Именно так ты и выглядишь в моих глазах! Малявка, у которого ещё губы от молока не просохли. Ты поэтому, что ли, закрылся в своем склепе и практически не выходишь из дома? Давно пора забыть, все невзгоды уже позади. — улыбнулся мужчина в очках, крепко пожимая руку в ответ.

Лицо Кайлона было практически неотличимым от извести.

— Не начинай, или я..

— Ну-ну, спокойнее! Ты в булочную-то хоть заглядываешь? — дружелюбно похлопав ученика по плечу, он быстро окинул коридор в поиске лиц, которые могли бы подслушать разговор.
Справа от них была арка, ведущая в просторный кабинет, в котором располагались компьютеры и стеллажи с толстенными папками. За столами сидели несколько человек, которые громко и с пристрастием клацали по клавиатуре, изредка поглядывая на монитор, дабы сверить написанное. В самом углу помещения сидела молоденькая девушка, локоны которой бурно ниспадали на ее выразительную грудь. Нейт оценивающе смотрел на нее. Насмешливая ухмылка не спадала с его губ и, будто почувствовав на себе пристальный взгляд, прекрасное пышногрудое создание обратила на него свой взор. Тот ей многозначительно подмигнул, не забыв при этом потрясти уже остывшей баночкой кофе, как бы намекая на то, что в любую минуту он готов её угостить “баночным кофе”. Та скривила свои тонкие губы и пригнулась так, чтобы монитор полностью закрыл ее алый румянец.

— Э, Нейт? — Кайлон вопросительно изогнул брови и подался в сторону проема, чтобы увидеть причину “Нейтановского тупничка”. Он едко улыбнулся и укоризненно перевел взгляд со смущенной девушки на обезумевшего наставника. — Ты сейчас ей монитор прожжешь своим пошлым взглядом, иди кофе попей.

— А? — хромом сверкнули солнцезащитные очки Нейта. Блики на маленьких стеклышках не дали разглядеть его бесстыжих глаз.

— Пойдём, говорю, перекусим. Я ничерта не ел сегодня.