Брюнетка в который раз провела подушечками пальцев по драгоценным камням на своих кольцах. Черные опалы красиво переливались в свете солнечных лучей, не смотря на свой цвет, и радовали свою хозяйку.
- Маркус? – она повернула голову в сторону рыжего молодого человека, который, радостно улыбаясь словно маленький ребенок. Он вышел из воды и уселся на теплый песок рядом с девушкой, тяжело дыша.
- Знаешь, Ева, все же мне понравилась этот Самет. Потрясающий остров – маленький, тихий, но неимоверно красивый! – восторгался Маркус, улыбаясь.
- Согласна, но не забывай, что мы скоро будем возвращаться, - вздохнула сама девушка, оглядевшись вокруг.
Их окружал пляж, яркая растительность и шумящее чистое море. Море было чистым, без облаков, а солнце сильно пекло. Это был действительно самый настоящий рай, но вот жаль, что не настоящий.
- Да ладно тебе! – рыжий парень взглянул на свою девушку и слабо улыбнулся, хоть и прекрасно понимал, что это было правдой. – Отдыхай, все же мы не каждый день можем позволить себе такой отдых.
- Он дорогой. Нужно копить много карточек, чтобы посетить такое место хотя бы на один день, - Ева погружалась в плохие мысли все больше и больше, прекрасно осознавая реальность.
Но Маркус не дал ей долго грустить, повалив девушку на песок и нежно поцеловав ее. Брюнетка не ожидала этого, но поддалась чувствам.
- Ева Перриш, Маркус Ронг, ваше время закончилось, просим покинуть помещение, - неожиданно прощебетала девушка, появившаяся из совершенно незаметной двери на фоне растительности.
Пара тут же отвлеклась друг от друга и, неохотно поднявшись, проследовала за девушкой в ту самую дверь, выйдя в небольшой коридор.
Девушка, на пиджаке которой висел бэйджик с именем Таня Хиггинсон, проводила молодых людей до раздевалок и оставила их наедине. Ева и Маркус зашли в свои раздевалки и достаточно быстро переоделись в свои костюмы, взяв свои рюкзаки и выйдя из своих раздевалок.
Они пошли дальше по коридору, проходя мимо дверей с табличками «Куба», «Бали» , «Мадагаскар», «Шри-Ланка» и другими. Девушка с некоторой печалью смотрела на все эти места отдыха, создающиеся с помощью современных технологий, и хотела вновь окунуться в море, погреться под лучами солнца и потрогать теплый песок.
Дойдя до стойки регистрации, на которой уже принимали новых посетителей, они прошли мимо и направились к входящей двери.
- Удачи вам в Эдеме! – проговорила Таня, стоящая за стойкой, и вновь занялась прибывшими гостями, от которых отвлеклась.
Вновь взглянув на свои кольца, Ева вспомнила, как нашла их среди вещей матери вместе с практически порванной надвое фотографией ее далекой родственницы, которая умерла уже как двести лет назад. На этой фотографии была подпись «Райский остров Самет», благодаря которой она и захотела увидеть ту самую красоту, запечатленную на выцветшем и порванном фотоснимке.
- Прощай, райский остров, - сказала она и вслед за Маркусом вышла из помещения.

Набрав побольше воздуха в лёгкие, Человек позволил резвящейся Русалке утащить себя на глубину. В лучах солнца, пробивающихся сквозь толщу воды, синеватых и пляшущих, он любовался ею. Блестящая угольно-черная чешуя, изящное тело, задорный спинной плавник… Тонкие пальцы Русалки нежно коснулись его щеки, она приблизилась к нему, собираясь поцеловать, но тут изо рта Человека вырвались пузырьки воздуха. Встревожившись, Русалка подхватила и повлекла его вверх.
«Моя милая», - прошептал Человек, сжимая её в объятьях. Её, что не бросила его в самый тяжкий миг. Её, что не отвернулась от жалкого изгнанника, когда весь мир обернулся против него.
В ту страшную ночь он в отчаянии бился в спокойной воде, тщетно пытаясь вернуться назад. Тяжелое, неуклюжее, непривычное человеческое тело не желало повиноваться разуму. В груди горело, но он не мог сделать и вдоха. Море, верный прежде друг, обернулось враждебным чудовищем.
Русалка не позволила ему захлебнуться. Сидя на берегу, продрогший, жадно глотающий воздух, он смотрел на неё и не верил своим глазам. Неужели?.. Неужели эта девчонка настолько любила, что последовала за ним в его изгнание?
Он попытался произнести её имя, но из горла вырывалось лишь невнятное мычание. Русалка прижала палец к его губам и покачала головой. Она молча указала на берег и легонько толкнула в ту сторону.
- Живи, - без слов сказала Русалка, грустно и светло улыбаясь. - Живи как человек.
С тех пор минул не один год. Изгнанник Моря получил человеческое имя и научился говорить на людском языке, а тело его окрепло. Пускай Человек ещё много не знал и не умел, но он был молод. Будущее уже не виделось ему пустым и безрадостным, тоска по морю не унялась, но стихла, лишь время от времени сжимая сердце. Но всё же Человек раз за разом возвращался на берег, где началась его новая жизнь, и Русалка неизменно ждала его. Сжимая её в объятьях, он спрашивал себя: «Что же я делаю?». Он сознавал, что назад дороги нет. Сознавал, что из-за него, быть может, она никогда не будет счастлива. Но всё-таки… Он не мог проститься.

«…Холодно… Холодно и страшно… Но я боюсь не за себя… Я чувствую, как тьма понемногу окутывает меня, как она тянет свою холодную безжалостную руку к моему сердцу… Я знаю, у меня мало времени… Скоро все кончится… Еще миг – и все… Но я хочу знать… Знать, все ли в порядке с…

…Проходит еще мгновение и я замечаю глаза… ЕЁ глаза… И они улыбаются…»

…

– Эх, чой-то неделька совсем не задалась, а, мужики? – спросил низкий коренастый мужичок. – Сегодня, знайчится, утром видел Оуэна на своем корыте, так даже у него сети ломились от улова. Завсегда ему везло, чтоб ему провалится! А нам, дай Бог, абы дюжину рыбин поймать в день, так чёрта лысого!

– И не говори, Хэт. Другие рыбаки уже поди все домой вернулись с хорошим уловом, а мы так и проторчим в этом треклятом море еще неделю, зуб даю! – ответил высокий рыжебородый рыбак и сплюнул. – Проклятье, что ли над нами какое!

– Проклятье, точно проклятье! Небось, сглазил кто! – подтвердил другой рыбак и перекрестился.

– Эй, там! Хэт, Эг, Рут, хватит трепаться аки бабы базарные, ходють сюда, кажется, в сеть что-то большое попало, нужно вытащить, пока оно все не порвало к чертям! – проревел крепкий и совершенно лысый мужик. Правый глаз у него отсутствовал.

Трое рыбаков направились к четвертому, который склонился над правым бортом судна. Рядом с ним также склонился мальчишка, которому было не больше шестнадцати зим отроду. На фоне своего соседа юноша казался больным и слишком худощавым, даже несмотря на свое крепкое телосложение. Теперь все пятеро смотрели вниз, туда, где вода все больше и больше пенилась.

– Большая рыбина, поди, – сказал Хэт, вглядываясь в пену.

– Черт, не нравится мне все это, – задумчиво произнес Рут и сплюнул в воду. – Не к добру все это.

– Как же нам её вытащить-то? – спросил Эг.

– Как, как... Все вместе возьмемся и потянем сеть, – ответил Барн. – Чай не слабаки.

– Да оно же порвет сеть к чертям! – возмутился Рут.

– Оно и так её порвет, ежели мы не вмешаемся! Давайте, шевелитесь! – гаркнул Барн.

Четверо рыбаков взялись за концы сети и начали тянуть. Сеть понемногу поднималась из воды.

– Ух, тяжелая! Эй, малой, чего встал, неси нож! – велел Барн.

Юноша послушно побежал за инструментом. Лодка начала раскачиваться все сильнее и сильнее. Как только он взял нож в руку, послышались крики и чертыханья.

– О Боги милосердные! – промолвил голосом, полним ужаса, Хэт. Эг начал читать молитву.

Мальчишка обернулся и застыл: перед ними в сетях лежала русалка. Она была очень красива: у нее были роскошные волосы цвета ночи, что ниспадали мокрыми прядями на плечи, тело её было худое с пленяющими изгибами и покрыто чешуей в некоторых местах; мощный черный хвост, который переливался в лучах заката как драгоценные камни, бился о дно лодки в бешенном темпе. А какие были её глаза! Её большие глаза цвета чистого неба, обрамленные густыми черными ресницами! Она на миг посмотрела на него и юноше показалось, что ноги его онемели.

– Сирена, – пролепетал заплетающимся языком мальчишка. – Сирена…

– Я вижу, ЧТО это, – проревел, полным ужаса голосом, Барн. – Давай-ка сюда этот чертов нож, еще не хватало, чтобы эта чертова тварь на нас беду накликала!

Однако мальчишка не шелохнулся. В детстве мать ему часто рассказывала, что случается с неосторожными рыбаками, которым не посчастливилось встретить сирен. После таких рассказов он не мог спать несколько ночей из-за кошмаров. Но эта русалка была просто до смерти напуганной девчонкой, просто девчонкой… И, не будь у нее хвоста, все мужчины мира были бы у её ног… Но у неё был хвост, а не ноги. Это все меняло…

– Нет… Ни за что! Я не дам вам её обидеть! – закричал юный рыбак. – Она же ничего вам не сделала!

– Что-о-о?! – глаза Брама округлились от такой дерзости, а губы изогнулись в гневной гримасе. – Как ты осмелился перечить мне, недоделок! Любишь хвостатых? Ну что ж, можешь присоединиться к ним!

Брам двинулся к юноше. Храбрец растерялся, но лишь на миг. Брам был уже близко.

– Девушка, лови! – крикнул он и бросил нож узнице. Тот упал у хвоста сирены. Глаза девушки сверкнули.

Мальчишка почувствовал, как его ноги оторвались от земли и как его голова стукнулась о борт лодки. В глазах потемнело и он понял, что падает…

…

«…Все происходило как во сне… Она подплыла к нему, запустила правую руку в его светлые волосы и… поцеловала его… Но это был не просто поцелуй, у нее во рту было что-то…

(Водоросли?)

– Ешь! – прочитал он в её глазах. И он стал жевать…

– О боги, какая гадость! – подумал юноша. Но он все же съел их полностью. Понемногу страх и холод начали уходить… Вода запузырилась...

– Вот и хорошо! – прочитал он похвалу в глазах цвета чистого неба. Она погладила его по щеке. Он ощутил, как по коже пробежали мурашки. – Спасибо тебе, мой спаситель! Теперь мы всегда будем вместе… Всегда!»