.....Воскресенье для семьи МакЛоглин выдалось не важным. С первыми криками петухов комнату Патрика и Кейтлин залили не только солнечные лучи, но и пронзительные крики тётушки Эммы, отчитывающей в гостиной их сыновей Оливера и Лоуренса. Сонный глава клана МакЛоглинов ещё не подозревал что натворили его дети, но отчётливо слышал, как к перешедшей на ультразвук Эмме присоединился её любимый пёс Дуглас, соблюдавший до этого дня нейтралитет по отношению к Патрику и его детям. Под лай и крики проснулась малютка Дороти, чей плач, в отличие от других, был вполне обыденным и предсказуемым. Сонная Кейтлин с закрытыми глазами добралась до детской кроватки, где принялась невпопад мычать колыбельную, которая приносила ещё большие душевные страданий маленькой девочке. Патрик мужественно делал вид, что ничего не слышит, ещё сильнее упираясь в подушку, пока из гостиной не послышался выстрел…

.....Казалось, что мир в эту секунду остановился, планета перестала вращаться, а калитка скрипнула сильнее, чем обычно. Всего лишь в один миг тётушка Эмма прекратила вопить, Дуглас лаять, Кейтлин стонать колыбельную, а Дороти хныкать. То ли у Патрика от стремительного пробуждения обострился слух, то ли долгожданная тишина сыграла свою роль, но из гостиной послышался тонкий детский голос:

- Ни хреен-а-а-а-а-а-а себе! – спустя мгновенье всё вернулось на свои места, Эмма вопила, Дуглас завывал, а Кейтлин доводила свою дочурку Дороти до белого каления монотонным мычанием.

.....Все беды в мире от оружия! Это ружьё было семейной реликвией, и хранилось в самом укромном месте – под кроватью Эммы. Оно досталось её мужу Эрлу почти пол века назад, когда тот нашел его в сарае мистера Стивенсона. Он сразу заметил пропажу, и даже наметил подозреваемого, о чём постоянного говорил Эрлу.



.....Эрла так задело недоверие соседа, и его беспочвенные подозрения, что до конца жизни они не здоровались. На всех деревенских праздниках Эрла и Стивенсона старались сажать в разных частях стола, но они всё равно умудрялись оказаться рядом и поругаться. Вся их жизнь превратилась в одну сплошную попытку доказать воровство с одной стороны, и отстоять своё честное имя с другой. Мистера Стивенсона часто видели с биноклем в руках, следящим за домом Эрла. Не обладая хорошим зрением, которое с возрастом имело привычку ухудшаться, мистер Стивенсон сначала оборудовал наблюдательный пункт сразу за забором владений Эрла, а потом и вовсе расположился на его крыльце, пристально вглядываясь через увеличительные стёкла в окна Эммы и Эрла.



.....Эмму раздражали постоянно зашторенные окна, из-за чего она пилила мужа, чтобы тот вернул ружьё соседу. Но Эрл был непоколебим, и не собирался расставаться со своим трофеем. Тайну ружья он сохранил до самой смерти, которую мужественно принял год назад на сцене сельской ярмарки, в борьбе за титул «Стальное пузо», вливая в себя восьмую кружку эля. Именно поэтому семья Патрика приехала погостить к тётушке Эмме, не давая старой женщине своей дружной, шумной и любящей семьёй придаться отчаянию. А ещё Патрика полтора года назад выгнали с работы, а потом из-за неуплаты счетов обрезали ведущие к его дому провода с электричеством, из-за которых он подрался с местным электриком. Но речь не об этом.



.....Место для хранения оружия было очень надёжным и стратегически верным, однако, это не помешало сыновьям Патрика - Оливеру и Лоуренсу найти в доме ружьё. Информацией о находке они тут же поделились с местными мальчишками, которые предложили младшим МакЛоглинам собраться на рассвете за фермой дурачка Гарри и пострелять по пасущимся овцам. Несмотря на свой юный возраст – 9 и 7 лет, Оливер и Лоуренс с гордостью считали себя настоящими мужчинами. Переборов страх и панику, поклявшись друг другу, что ничего не расскажут родителям, даже если отец будет кричать, а матушка предлагать сознаться и свои фирменные пироги, ребята разработали план завладения ружьём, продуманный до мелочей.

.....Они несколько дней следили за тётушкой Эммой, во сколько она встаёт, куда идёт, а также сколько времени уходит на каждое её действие. На шестой день наблюдения ребята выявили некоторые закономерности в поведении Эммы.

.....Её день начинался строго в 5:30 утра, проводя в ванной ровно 7 минут, Эмма шла на кухню и включала печку, в которой потом готовила на всю семью завтрак. Пока печь разогревалась, Эмма наполняла миску Дугласа кашей и шла в гостиную, где располагалась в любимом кресле, напротив окна. Из него открывался великолепный вид на сонные деревенские луга, медленно выкатывающееся из-за холмов солнце, и скрипучую калитку, к которой как по расписанию в 5:47 приближался мистер Стивенсон. Хоть, формально, его враг и покинул бренный мир, ружьё в сарае Стивенсона от этого не появилось, а значит, боевое дежурство на веранде МакЛоглинов никто не отменял.

.....Нынешнее воскресное утро ничем не отличалось от предыдущих шести дней Эммы, как, впрочем, и от трёхсот пятидесяти пяти других. Оливер и Лоуренс заняли исходную позицию ровно в 5:25 утра, но испугавшись столкновения с Эммой лицом к лицу, спрятались в своей комнате, дожидаясь пока она не пойдёт на кухню. Как только послышался шум закрывающегося холодильника и благодарственно скулившего Дугласа, Оливер залетел в комнату Эммы и вытащил из-под кровати замотанное в ветошь ружьё. Тем временем Лоуренс, отвечавший за безопасность операции открыл запасным ключом черный вход, который аккуратно запер после того, как брат с трофеем оказался на улице.

.....Воодушевившись высоким результатом командной работы, и блестящим взаимодействием двух настоящих мужчин Оливер и Лоуренс побежали к калитке. Они были так увлечены рассуждениями о том, как сильно будут рады родители их будущей добыче, кому достанется самый большой кусок овчины, и хватит ли шерсти на новое одеяло для младшей сестрёнки, что скрип калитки, а затем точный удар по голове биноклем сначала Лоуренсу, а затем Оливеру стал для них полной неожиданностью.

.....Мистер Стивенсон прибывал одновременно и в воодушевлении, и в отчаянии, а от противоречия чувств потерял дар речи. Почти пятьдесят лет он знал, что злополучное ружьё украл Эрл, и свято верил в то, что рано или поздно вернёт его себе. Долгими зимними ночами мистер Стивенсон прокручивал у себя в голове этот момент, придумывая что бы ему сказал Эрл, и что бы прозвучало в ответ от него самого. Такая вариативность успокаивала мистера Стивенсона долгие годы, но сбила с ног в самый ответственный момент. Пол века как один миг пронеслись перед его глазами, долгожданная радость сменилась горем неожиданной утраты – мистер Стивенсон осознал, что навсегда лишился мечты, которая была с ним большую часть его жизни. Будучи разбитым от внезапного горя, он не придумал ничего лучше, чем дать по затрещине младшим МакЛоглинам, после чего упасть на землю и горько заплакать.

.....Напуганные ребята пулей забежали в дом, через главный вход, который находился в гостиной, забыв о всякой осторожности. Не успев перешагнуть главный порог, как на Оливера и Лоуренса обрушилась ругань наблюдавшей за всем из окна тётушки Эммы. Её крики быстро перешли в визг, вокруг неё уже бегал перевозбуждённый Дуглас, чей лай символизировал панику от нарушения привычного уклада, а также полное несогласие с этим. Затем тётушка Эмма так резко выдернула ружьё из слабеньких рук Оливера, что случайно нажала на пусковой крючок и спровоцировала выстрел. Пуля с визгом полетела в сторону двери, оставив после себя ужас и дыру в косяке. От неожиданности дом пронзила гробовая тишина, в которой только и слышалось шарканье резвого, хоть и старого человека во дворе, и последовавший за этим скрип калитки. Ещё не мужчина, но уже не мальчик Оливер перевёл свой взгляд с места, куда попала пуля, на стеклянные от ужаса глаза тётушки Эммы, после чего изрёк слово, которому его научили деревенские мальчишки, для применения которого ещё не находилось стоящего момента:

- Ни хреен-а-а-а-а-а-а себе! – в это мгновенье вернувшийся из небытия Дуглас неожиданно чихнул, дёрнув за собой в реальный мир и Эмму, которая продолжила вопить ровно с того места, на котором остановилась.

.....Ворвавшийся в гостиную Патрик не успел сказать и слова, как тётушка Эмма взяла инициативу в свои руки, и накинулась на него со всеми претензиями, накопившимися у старушки за целый год. Эмма сообщила племяннику, что не такой он уж и любимый, от детей сплошные расстройства, что его сюда никто не звал, тем более, что помощи от Патрика никакой, зато хлопот и расходов прибавилось настолько много, что Эмма не раз задумывалась поскорее отправиться к покойному Эрлу. Патрик был огорчён таким неоправданно плохим отношением к себе и своим детям, но нашел мужество любезно предложить тётушке помощь в воссоединении с мужем. Его предложение не нашло отклика в чёрством старушечьем сердце, и в добавок развернуло ружьё Эммы в его сторону. Этот подлый недвусмысленный жест стал последней каплей терпения Патрика. Забыв о благородстве, заботе о стариках и семейных узах, он быстро погрузил МакЛоглинов в машину и повёз их в сторону дома, впервые пропустив воскресную службу без уважительной причины.

.....Два часа пути из фамильного поместья до родного домика в Лайнктоне были похожи на ад. На переднем сиденье ревела и что-то бубнила себе под нос Кейтлин, а на заднем не унимались Оливер и Лоуренс, наперебой оправдываясь перед родителями, что идея с ружьём принадлежала Лоуренсу, по версии Оливера, и Оливеру, по версии Лоуренса. Их исповедь прерывалась ударами друг друга в плечи, и взаимными жалобами на неоправданное применение насилия в свой адрес. Вишенкой на торте был нескончаемый плач Дороти, которая не понимала, что происходит, но тоже хотела в этом поучаствовать. На лице Патрика явно читались голод, усталость и желание убивать. Крепко сжимая руль, он нёсся по шоссе с минимально разрешенной скоростью, что было чудом для машины, которой предрекали смерть все автослесари, имевшие горе её чинить.

.....Наконец-то давно маячивший на горизонте Лайнктон стал обретать реальные очертания. После стольких часов проведённых с семьёй Патрик решил прогуляться по стоявшей на въезде в город заправке, тем более, что на кассе работала его старая знакомая Лори.

- Эй, Джо! Только посмотри кто вернулся! – послышалось из-за кассы, в то время как возле колонок приветливо улыбался Джо.
- Старина Джо, плесни мне в бак как обычно, - поздоровался в ответ Патрик.
- Как поживает тётушка Эмма? – поинтересовалась Лори.
- Чтоб она столько же прожила, старая ведьма!
- А как там её дочь? Она помогала матери всё это время?
- Ох, если бы! Была только на похоронах, всё оставшееся время липла задницей к своей Калифорнии. Все хлопоты и заботы взяли на себя мы. Ты не представляешь, как тяжело было успокаивать Эмму, терпеть её выходки, помогать по хозяйству, и всё равно мы оказались плохими! Не то что её дочь, которая только и делала, что присылала матери деньги и звала переехать к себе. Она думает, что от всего в этой жизни можно откупиться деньгами!
- Дааа, запад её испортил.
- И не говори, та ещё дрянь. Как вы с Джо поживаете?
- Он два месяца сидел дома в гипсе, я на работе за двоих загибалась.
- А что с ним случилось?
- На Джо обрушился сарай, который ты нам ставил, а ещё страховая отказалась нам платить, пришлось лечить его за свой счёт, - с обидой произнесла Лори.
- Эй, мне показалось, или в воздухе запахло претензиями?
- Именно ими, Патрик! Если бы ты поставил нормальный сарай…
- Минуточку! Если бы ты не пыталась сэкономить на здоровье мужа, то наняла бы специалистов, тем более, что мой сарай простоял целых… А сколько он простоял?
- Так я и нанимала специалиста, Патрик! Ты был в униформе и со своими фирменными инструментами!
- Заметь, Лори, я не взял с тебя за работу ни цента! А знаешь почему? Потому что мы соседи! Мы обязаны помогать друг другу! Ладно, мои уже изводятся, закрывай мне счёт, и я поехал.
- С тебя два бакса, Патрик.
- Запиши их на меня, верну как смогу, сейчас с деньгами туго.
- Эй, этот номер больше не прокатит! Ты только обещаешь! Гони деньги, а не то я полицию вызову! Джо! Ты уже заправил Патрика?
- Да, милая.
- Бери шланг и отсасывай бензин обратно!
- Ах, ты дрянь! Я к тебе со всей душой, а ты…
- Ты… давай мне тут… без этого… понял?!
- Зараза! Знал бы, ни за что в жизни тебе не помог!
- От твоей помощи только проблемы!
- Знаешь, что?!
- Что?!
- Извините, вот два доллара, закройте счёт этому мужчине, и обслужите меня, пожалуйста. Я опаздываю, - встречу старых добрых друзей прервал прилично одетый мужчина, с до тошноты противным умным лицом, протягивающим Патрику две купюры.
- Это мне? – спросил ошарашенный Патрик?
- Да, мистер, прошу, возьмите деньги, - спокойным доброжелательным тоном продолжил мужчина. Оглянувшись вокруг, Патрик нашел только одну машину, подходящую этому пижону, и она была явно лучше его ржавого коня.

.....День и так не задался, а тут ещё и какой-то богач на дорогой красной иномарке попытался унизить гордого и независимого Патрика.
- Послушай ты, денежный мешок, - медленно и с презрением начал свою речь Патрик, - мы, МакЛоглины, ни в чьих подачках не нуждаемся. Ты понял это?! – внезапно перешел на крик Патрик ближе к концу своей речи, после чего резким движением выдернул деньги из рук слишком много возомнившего о себе мужчины и передал их Лори.
- Заходи на обед, Кейтлин будет тебе рада, - Патрик произнёс это таким тоном, будто только что сам оплатил за кого-то покупку, и не за пару долларов, а несколько миллионов, причём абсолютно бескорыстно. Лори не успела принять деньги и оценить пафос Патрика, так как резко дёрнулась в сторону бормочущего что-то о переломе и помощи мужа, нежно прижавшегося к асфальту. Из машины сзади послышались детские крики и причитания Кейтлин, вызвавшие у Патрика приступ неконтролируемого гнева.



.....Он закончился бы так же быстро, как и начался, если бы проклятый буржуй не полез успокаивать честного замученного работягу. Патрик резко повернулся к нему, чтобы насколько это возможно одарить незнакомца пролетарским презрением. Эффект был достигнут моментально, лощёный богач сделал пару шагов назад, и недоумевающим взглядом проводил до машины своего оппонента. Патрик хлопнул дверью, с восьмой попытки завёл свою ласточку и резко рванул с места, сбив с ног уже приведённого в чувства, и ничего не подозревающего Джо, присосавшегося шлангом к бензобаку машины Патрика.

Да, воскресенье для Маклоглинов выдалось не важным…

- Это незаконно! Я буду жаловаться в городской совет! Отпустите меня, черти!
- Офицер, пристрелите его! Он мочился на мои гортензии!!!
- Скажи спасибо, что на их месте не оказалась ты, стерва!
- Вы грязное… вонючее… неотёсанное животное! Ваше место в…
- Господи, Боже мой!!! – причитала испуганная Кейтлин, под звонкий разноголосый плачь малютки Дороти и сыновей Оливера и Лоуренса. Под оскорблённые крики новой, и, возможно, стервозной соседки МакЛоглинов – Мартины Фербер, офицер полиции Джонсон затолкал возмущённого Патрика на заднее сидение полицейской машины.
- Крошка, звони моему адвокату! – крикнул Патрик жене из окна автомобиля, прежде, чем понёсся в участок. Как только сигнальные сирены перестали слышаться, вся семья МакЛоглинов дружно перестала плакать. Соседка Мартина удалилась в дом, что-то приговаривая себе под нос про гортензии и их захоронение на ядерном полигоне. Братья Оливер и Лоуренс стали бить друг друга кулаками в плечи, а малютка Дороти забавно играла с волосами мамы. Кейтлин лишь тяжело вздохнула. У МакЛоглинов не было адвоката, и денег, и электричества, а теперь ещё и половины участка, на котором за их отсутствие в Лайктоне, вырос дорогой и красивый дом семьи Ферберов.

..... За ночь в участке Патрик испытал чувства огорчения и унижения как гражданина, но вкусная еда и удобный диван в кабинете офицера Джонсона спасли общее впечатление от происходящего. На своей шкуре гражданин МакЛоглин убедился на что идут его налоги, и был удовлетворён результатом. Через несколько часов после освобождения, Патрик пообещал офицеру Джонсону больше не нарушать общественный порядок, хотя бы во имя своей семьи, а также извиниться перед миссис Фербер, иначе ему грозил очередной, юбилейный тюремный срок.

..... Уже через час в доме заправщицы Лори и её сожителя Джо собрался оперативный штаб из жителей Каштанового бульвара, главной целью которого ставилось восстановление социальной справедливости, и указание зажравшимся буржуям на их место в жизни. Безразличный к происходящему мусорщик Франческо, его красивая и очень скромная жена Вивиана, ярая защитника униженных и оскорблённых Лори, а также независимый сторонник большинства Джо, очень внимательно слушали выступавшего перед ними Патрика. Тот с упоением описывал особняк Ферберов, а также забор и кусты гортензии, которые невероятно удачно вписались в Каштановый бульвар, и весьма не к месту заняли большую часть некогда принадлежащих МакЛоглинам земель.

..... С одной стороны, Патрик был восхищён архитектурой дома и короткими сроками его возведения, при этом, в Патрике проснулся ярый социалист. Он не понимал, откуда люди берут столько денег, и почему тратят их на дорогие бездарные дома, а не на благотворительность, например. Вот он простой работяга, подаривший миру ещё троих потенциальных налогоплательщиков. Патрик целиком и полностью посвящал себя семье, не оставляя времени на дополнительные заработки. Ведь он знал, что всех денег не заработать, и на тот свет их с собой не забрать. А семья – это то, что есть здесь и сейчас. Это огромные усилия, направленные на воспитание достойных членов общества. И если бы у Патрика не было семьи, то, конечно же, он бы много работал и смог бы позволить себе дом куда красивее и больше, только без слишком бабских цветов, но разве на это стоит тратить свою жизнь?



- Жители Каштанового бульвара должны сплотиться против нелегальной застройки, а также попрания прав соседей, которые представляют собой огромную, дружную семью – декларировала Лори.
- Да! Мы семья! – тоненьким голосом прикрикивал Джо.
- Я пас, я только что с ночной смены, мне надо отоспаться. И сегодня ночью я опять буду работать, - лениво проговорил сонный Франческо
- Крысы бегут с корабля?! Да ладно тебе, Фрэн, ещё успеешь покопаться в своём вонючем мусоре. Или тебе там мёдом намазано?! – вскрикнул Патрик, под смешок Джо.
- Ты опять за своё, Патрик?! – рассерженно крикнул подскочивший Франческо, - да, я мусорщик, и я не стыжусь этого! Я работаю, не то что некоторые!!!
- Тише, любимый, - нежно потянула Франческо за руку его супруга Вивиана.
- А я, в отличие от вас, не только о себе думаю, но и о других! Сегодня они потеснили меня, а завтра потеснят всех вас!
- Это глупо, Патрик, и не имеет смысла! Дом уже построен, его никто не снесёт, и наверняка, твои соседи подстраховались, так что никакой компенсации ты не получишь!
- Кстати да, Патрик, они очень ушлые люди, - подключился к диалогу Джо.
- И что ты предлагаешь? Просто утереться?! – продолжал кричать Патрик.
- Кстати да, это не дело! Нельзя спускать такое с рук! – метко подметил Джо.
- Это война с ветряными мельницами! Мне жаль, но у тебя ничего не выйдет. Год назад, когда вы уехали, в городе появились Ферберы. Они провели кучу экспертиз, и получили стопку разрешений, прежде, чем начали строительство. И боюсь, что твой дом находится на их участке, и это его строительство было незаконным!
- Кстати да, я помню, как проводились общественные слушания по твоему участку, мистер Фербер проявил благородство, отказавшись от сноса твоего дома, Патрик.
- Вы проводили слушания за моей спиной? И никто не удосужился поставить меня в известность?!
- Ты не сообщил свой адрес, Патрик, - вмешалась Лори.
- Хорошо! Давайте проведём новое слушание! Вот он я!!! Я не согласен с прошлым решением, если общественность будет на моей стороне…
- Кстати да, если обще…
- Заткнись, Джо! – закричала Лори.
- Общественность не будет на твоей стороне, - зло сказал Франческо.
- Это ещё почему?!
- Скажем так, к тебе слишком много вопросов, Патрик. Назови мне любого жителя квартала, и он расскажет ни одну историю про то, как ты что-то сломал, украл, нахамил – заявила Лори.
- Ой, ты слишком придираешься! Покажи мне того, кто безгрешен! Таких нет!!!
- Ну, почему? Хочешь примера? Вот тебе мистер Фербер.
- Что?! – удивлённо закричал Патрик.
- Представь себе! Он всегда улыбается, помогает людям, сажает деревья, каждую субботу ходит с мусорными мешками по парку, в магазине помогает оплачивать покупки другим, если кому-то не хватило денег, по воскресеньям он играет с детьми в баскетбол, раз в месяц проводит пикник с соседями, на котором угощает всех своими фирменными сосисками…
- А ещё он за свой счёт покупает хорошо учащимся деткам билеты в кино. Позавчера взял у меня целую пачку на ‘Приключения Раймундо’, - внезапно прорезался голос у Вивиан.
- Ой, подумаешь!!!
- А какая у него попка, - игриво парировала Лори.
- Кстати да! – Джо ещё не понял, что сказал, но разговор на этом был окончен.

..... Переживший предательство друзей Патрик направился домой, чтобы выполнить обещание, данное пару часов назад офицеру Джонсону. Возле куста раздора длинными щипцами орудовал какой-то хмырь в ярком комбинезоне, за которым с веранды пристально наблюдала, возможно, стервозная соседка. Завидев Патрика Мартина сильно напряглась, но судя по его походке и опущенной голове, было видно, что горячая фаза конфликта позади, на горизонте маячили мирные переговоры и подписание капитуляции МакЛоглинов. Миссис Фербер была на чеку, но предчувствуя благополучный исход, приподняла вверх голову и заняла выжидающую позицию. Патрик шел от тротуара до веранды как на казнь. В голове крутилась обида, чувство несправедливости, а также угроза ограничения свободы. Подойдя вплотную к веранде соседей, Патрик поднял голову и робко начал примирительную речь:



- Здрасте. Меня зовут Патрик, я ваш сосед. А вы здесь новенькая, да? – невнятно пробормотал робкий Патрик.
- Вообще-то, мы с мужем живём здесь почти год! И я вас до этого никогда не видела, высокомерно ответила Мартина.
- Разумеется, мы с семьёй гостили у родственников в… это не важно. Так как вас зовут? – продолжал мяться Патрик.
- Мартина Фербер. Когда мы с мужем переехали в Лайктон, то просто влюбились в него! Здесь так тихо, красиво, вокруг леса и озёра, просто сказка! Кстати, я возглавляю городской женский книжный клуб, и являюсь лидером движения по защите прав женщин. Мы выступаем против мужской эмансипации, а также занимаемся благотворительностью и пилатесом в городском парке. Мы активные, мы жизнерадостные, мы будущее этого города! А ещё мы вегетарианки! – Патрик перестал слушать ещё на книжном клубе, но ввиду отсутствия навыков остановки собеседника, без усугубления ситуации, деликатно молчал и выслушивал тот бред, что несла эта дамочка. Мартина же так была увлечена собой, что её ничуть не смутила отрешённость собеседника, - …и тогда мы с мужем возвели этот прекрасный забор, между нашими домами. Не беспокойтесь, за установку вы нам ничего не должны! Красить его будем только следующей весной, я сама вызову рабочих, оплатим пополам. А эти прекрасные гортензии из Европы…
- Кстати, я хотел бы извиниться за них. Вчера вечером я был… на взводе, - Мартина резко сменилась в лице. Её воодушевлённый собою взгляд сменился не скрываемым пренебрежением. Трудно сказать, что послужило причиной такой смены настроения, ужасные воспоминания о трагедии с любимыми цветами, или неприятие того, что её посмели перебить, - …мне жаль. Извините…
- Что ж… Думаю, что мы можем забыть об этом чудовищном инциденте и сгладить первое, к сожалению, неприятное впечатление о вас. Мы всё-таки соседи, нам жить рядом. Я сильно переживала, что в таком доме как у вас, могут жить только маргиналы. Мы с мужем пошли на большой риск, поставив такой невысокий забор. Что-то более массивное поглощало бы слишком много солнечного света, а люблю…
- Кстати, о заборе. Его стоит снести! – Патрику стоило огромных усилий, проглотить вскользь промелькнувшие оскорбления и перейти ближе к делу, а лицо Мартины окончательно приняло недоумевающий вид, с которым она продолжила дальнейший разговор.
- Мы не будем сносить забор, это закрытый вопрос.
- Нет, будем!
- Это не обсуждается! – садовник положил ножницы на землю и стал внимательно следить за происходящим.
- А вот и обсуждается! Не кричите на меня, дамочка! Я почти смирился с тем, что часть вашего дома стоит на моём участке, но забор!!! Он отнимает огромный кусок поляны, на которой играли мои дети!
- Какой вздор! Во-первых, я вам не дамочка! Потрудитесь больше не называть меня этим вульгарным словом! А, во-вторых, это ваш дом стоит на нашем участке, и мы с мужем уговаривали городской совет не сносить эту рухлядь, в знак уважения к вашей семье!
- Рухлядь?! Да я этими руками строил его! Да будет вам известно, мой дом дважды получал приз зрительских симпатий на ‘Празднике района’!
- Ха! За вас голосовали из жалости!
- ЧТО?!
- Что слышал, деревенщина! За такой дом можно проголосовать либо, не имея глаз, либо из чувства сострадания к больному воображению архитектора!
- Ах, ты стерва!!! Ты мне за это ответишь!!!
- Кто я??? И что ты мне сделаешь?! Устроишь в моих кустах общественный туалет?! На большее у тебя не хватит интеллекта, деревенщина!!!
- Ты ответишь за свои слова!!! Никто не смеет оскорблять МакЛоглинов, – прокричал Патрик, сжимая кулаки.
- Проваливай отсюда, пока я снова не вызвала полицию!

..... Проигран бой, но не проиграна война. Патрику стали очевидны сразу две вещи: новая соседка всё-таки стерва, и забор поможет снести, ещё с утра нелюбимая, местная власть. Уверенным шагом Глава семьи МакЛоглин направился в городскую ратушу, где, минуя большие коридоры, оказался в родной приёмной главы Лайктона. Ещё, будучи юным, Патрик подавал здесь надежды и большие папки с документами, городскому секретарю – миссис Андерсон. Она, как всегда, сидела на своём рабочем месте, спрятавшись за широкий монитор так, чтобы у посетителей приёмной складывалось впечатление занятого, работающего человека, а не дремавшей большую часть дня женщины. Миновать такую преграду не составило труда, и вот Патрик как ураган занёсся в кабинет градоначальника.

..... Не ожидавший внезапно начавшейся встречи с избирателями, а оттого оторопевший мэр показал указательным пальцем вверх, вломившемуся Патрику, чтобы тот немного подождал, а сам тем временем быстро закончил телефонный разговор. Патрик внимательно осмотрел ‘того самого’ человека, от которого, по словам соседей, весь город пребывает в полном восторге. Лощёный мужчина в модном костюме уже не вызывал в Патрике доверия. Вторым звоночком послужило то, то Патрик признал в нём ‘хмыря с заправки’, кидающимся деньгами направо и налево. А это уже вызывало опасность для самого мэра.



- Эээ, добрый день, мистер…
- МакЛоглин! Моё имя, Патрик МакЛоглин! Я вижу, вы здесь новенький, поэтому я вкратце расскажу кто я такой. Мой дед, Ричард МакЛоглин, был заслуженным жителем Лайктона, он помогал отстраивать город после великого пожара! Мой отец, Уильям МакЛоглин, был не менее известным изобретателем! Слава о нём ходила долгие годы, даже после его смерти! А я – Патрик МакЛоглин, патриот, и гордый носитель фамилии МакЛоглин! Я вырос в Лайктоне, я знаю здесь каждого жителя! Я простой работяга и отец большой семьи, на котором держится эта страна, да и весь мир! Я просто хочу жить, жить по правилам, по законам!
- Очень приятно, мистер МакЛоглин, а я…
- Эта истеричка чуть не упекла меня за решётку, а теперь хочет свести в могилу!!! Она отняла часть моего участка и поставила там дурацкий забор!!!
- Мистер Мак…
- Я вырос в этом доме, с детства я играл на этой поляне, а теперь мои дети вынуждены из окна смотреть на чёртовы гортензии, потому что так захотела понаехавшая городская стерва!!! Не бывать этому!!!
- Хватит! – закричал не выдержавший мэр, от чего сильно смутился, и вызвал мимолётное уважение у разгорячённого Патрика, - извините, пожалуйста, я был не прав, что повысил на вас голос. Я так понимаю, что речь идёт о спорном участке №29 на Каштановом бульваре, верно?
- Да, именно о нём!
- Дело в том, что в ваше отсутствие, совет города Лайктона провёл публичные слушания, по которым было установлено, что именно ваш дом, мистер МакЛоглин, стоит там незаконно.
- Этого не может быть! Это вам эта дура наболтала?!
- Прошу вас, не оскорбляйте Мартину, она здесь не причём, есть документы, согласно которым…
- Всё понятно, мэр. Защищаешь свою любовницу?!
- Боже, не говорите так!
- Нет, подожди, ты подозрительно быстро назвал номер участка, ты явно неспроста в курсе этого дела! Отвечай, кем она тебе приходится?!
- Послушайте, я не собираюсь ни перед кем отчитываться, а также я не позволю вам оскорблять мою жену, мистер МакЛоглин, - на этих словах Патрик оторопел. Лишь обернувшись он увидел табличку на распахнутой двери кабинета с надписью: ‘Мэр города Томас Фербер’. В глазах Патрика за мгновенье пробежала его жизнь, а затем жизнь мэра, который слишком деловым тоном говорил Патрику прямо в глаза, - …невозможно. А вас, мистер МакЛоглин, я попрошу больше не врываться в мой кабинет столь беспардонным образом, надеюсь, что мы сможем положить конец этому конфликту.

..... Томас встал из-за стола, чтобы пожать Патрику руку на прощанье
- Не-е-е-е-т, это не конец, это только начало, Фербер! Я снесу этот проклятый забор, чего бы мне это не стоило!!! – на этих словах Патрик так сильно хлопнул дверью, что внезапно проснувшаяся миссис Андерсон даже вскрикнула от неожиданности.

.....Патрик провёл всю ночь с биноклем, наблюдая за домом Ферберов из окна своей спальни. Он записывал в блокнот каждую проезжавшую машину, проходящего человека и выключение света в домах, приписывая напротив каждого события точное время. В десять вечера по бульвару проехал мусоровоз, забравший на работу соседа Патрика - Франческо Бьянки. После одиннадцати ночи свет горел только в нескольких домах. Ближе к полуночи он погас не только у наблюдаемого объекта, но и у соседей вокруг. На Каштановом бульваре воцарилось спокойствие. Около двух часов ночи вдалеке раздался грохот, падающих мусорных контейнеров, в домах рядом с источником шума ненадолго зажегся свет, после чего столь же стремительно погас. Это были ночные хозяева города – еноты, которые скрылись в ночной тиши также внезапно, как и появились. Больше ничего не происходило, сонный Патрик уже сворачивал наблюдательную операцию, как незадолго до рассвета по улице еле слышно вновь проехал мусоровоз. Он остановился возле самого маленького и бедного дома Каштанового бульвара. Из машины вышел Франческо, возвратившийся с ночной смены, уставшей походкой направившийся к двери своего дома.



.....Семья Бьянки была самой любимой и уважаемой среди горожан, даже несмотря на их низкий уровень доходов. Глава семьи — Франческо, молодой, умный, с отличным телосложением мужчина, занимался не самой благородной, но очень нужной городу работой – он был мусорщиком. Ночи напролёт он со своей командой ездил по городу, собирал грязные баки и пакеты, после чего увозил их на свалку, где среди огромных складских помещений держал небольшой офис, в котором иногда оставался ночевать. Франческо никогда не жаловался на жизнь, всегда держался в стороне от конфликтов, за что к его мнению прислушивались многие соседи. В дом к семье Бьянки почти никто не ходил, некоторым горожанам было стыдно за то, что они живут богаче этих прекрасных людей. Поэтому соседи с удовольствием звали Бьянки на дворовые вечеринки, где Франческо готовил невероятно вкусную фирменную пасту, а его девочки были украшением праздника, даря окружающим свои цветы и лучезарные улыбки.

.....Его жена Вивиана была загадкой всего Лайнктона. Красивая, статная женщина, которая легко могла сделать карьеру в Голливуде, да и вообще заполучить себе абсолютно любого мужчину, волочила жалкое существование с обыкновенным мусорщиком. Этот факт вызывал одновременно и недоумение, и восхищение её любовью и самоотверженностью. Сама Вивиана, или как ласково называли её горожане Виви, нигде не работала, а дни напролёт проводила в своём саду, и воспитывала дочь Севилью.

.....Милашка Севилья была одноклассницей старшего сына Патрика – Оливера, а также его возлюбленной. Оливер достаточно грамотно скрывал свои чувства. Он подкладывал в портфель Севилье лягушек, толкал её на переменах, а при друзьях обзывал дурёхой. Параллельно с этим он каждое утро незаметно подкладывал в её школьный шкафчик букет свежих цветов, незаметно сорванных в саду её матери.

.....Имея огромный сад, из которого ничего не шло на продажу, маленький домик и нереспектабельную работу, Бьянки умудрялись несколько раз в год уезжать в гости к семье – в Италию. Все путешествия оплачивала, разумеется, семья. Их многочисленные родственники женились, разводились, умирали, рождались и снова женились. И в каждый такой момент семья собиралась вместе. У всех горожан стоял вопрос – почему Бьянки не уедут к семье и не заживут с их помощью более достойно, но задавать его стеснялись, боясь обидеть этих наивных, но чудесных людей.

.....Патрик всегда смотрел на Франческо с сожалением и завистью. Он, как и все, не понимал, где в жизни нужно свернуть не туда, чтобы проводить дни и ночи на грязной куче мусора. Тем временем Виви будоражила его фантазию и была одной из причин, почему Патрик до сих пор не переехал в другой город в поисках работы. Тем временем дверь семьи Бьянки открылась, и заспанная Вивиана принялась обнимать и целовать своего грязного дурно пахнущего мужа. Патрик отложил в сторону бинокль и лёг в кровать, засыпая в рассветных лучах солнца. Ночная вахта подошла к концу.

Полдень...

- Вы только посмотрите! Наша аристократия совершенно разучилась готовить! Давайте посчитаем, на какой день, после того как закончатся деньги, вы умрёте от голода?! – кричал Патрик со своего крыльца в сторону Мартины, расплачивающейся с доставщиком еды.
- Завидуй молча, деревенщина! – кричала Мартина в ответ, - лучше бы убрал мусор со своего участка!
- Я – Патрик МакЛоглин! Никто в нашем роду не опускался до уровня мусорщиков!
- Но вы же как-то умудрились опуститься до уровня свиней…
- Что ты сказа... – Патрик не успел договорить, потому что Мартина резко хлопнула дверью, а смущённый доставщик быстро ретировался в свой фургон.

.....Зайдя в дом Патрик сразу уловил серьёзный взгляд жены, сидящей в гостиной. Как правило, этот взгляд предвещал тяжёлый разговор, в последствии которого Патрик должен был в чём-то уступить или переступить через себя ради детей. Кейтлин сообщила мужу, что нашла для него работу, которая поможет раздать часть долгов и вернуть в дом простые радости жизни, в виде сладостей для детей и электричества. Ещё на фразе о ночной работе Патрик почувствовал неладное, а после слов о том, что никто об этом не узнает, глава МакЛоглинов очень сильно и внезапно захотел провалиться сквозь землю. Кейтлин договорилась с Франческо, чтобы её муж поработал мусорщиком. Патрик всю жизнь шёл на поводу у супруги, уступал ей везде, где только было можно. Эта тихая милая женщина была настоящим тираном в юбке, которая крутила мужем как хотела с помощью волшебной фразы ‘это всё ради семьи’.



.....Пожалуй, мусорщик был последним Измаилом, который так отчаянно защищал Патрик, но и он пал, пал под напором слёз и аргументов, что работа не для любви. Кейт обнимая разбитого и уничтоженного мужа, сквозь слёзы хвасталась ему, что всё время после возвращения в Лайнктон она упрашивала Вивиану, чтобы та поговорила с Франческо, и вот наконец-то он дал согласие. Патрик лишь смотрел в одну точку, не вслушиваясь в то, что лепечет Кейтлин. Из детской доносился заливистый смех его дочурки Дороти, а за домом крики снова дерущихся сыновей Оливера и Лоуренса. “Ты живёшь ради них” – крутилось в голове у Патрика, ради них…

В 21:55 на Каштановом бульваре появился мусоровоз. Не успел он остановиться возле дома МакЛоглинов как Патрик пулей и не оглядываясь побежал к машине, резво запрыгнул в кабину и на всякий случай пригнулся. Водитель мусоровоза засмеялся:
- Мио каро, не бойся, за тобой не следят копы.
- А я и не боюсь! Просто… Я просто!
- Ну, да, я так и подумал. Меня зовут Антонио, я твой босс, новичок.
- А я Патрик, может, уже поедем, пока нас никто не увидел?
- Боишься, что твоя жена примет меня за любовницу? Продолжил смеяться Антонио, смущённый Патрик лишь отвёл глаза в сторону:
- Нам же работать надо, а ещё за Франческо заехать.
- Он сегодня выходной, будем работать вдвоём, возьми свой комплект униформы и запоминай: я буду останавливаться у баков, ты будешь закидывать мешки в левую часть кузова, правую держи чистой.
- Зачем?
- Никаких вопросов, мио каро, просто делай то, о чём тебя просят. Твоя работа не требует никакой мозговой активности, просто бери то, что тебе скажут и клади туда, куда тебе скажут.
- Понял, молчу… Кстати, не сочти за вопрос, но я тебя здесь раньше не видел, ты местный?
- Нет, я из семьи…
- А, родственник Франческо, ну, добро пожаловать в наши края, полные мусора и возможностей!

.....Патрик полночи собирал мусор по Лайнктону приговаривая о том, что деньги не пахнут. Да и сама работа не казалась ему пыльной. Пожалуй, это были самые лёгкие 50$, на который Кейтлин договорилась с Франческо. Остановившись возле кинотеатра Антонио впервые выбежал из машины вместе с Патриком:
- Вон те пакеты видишь? Аккуратно поставь их в правый угол.
- Здесь что-то ценное?
- Хм… Здесь мусор, который требует дополнительной переработки, смекаешь?
- Конечно! – воскликнул Патрик, он ничего не понял, но решил притвориться из уважения к своему начальнику.

.....На рассвете мусоровоз остановился возле дома МакЛоглинов.
- Ну, всё, приехали. Хорошо поработали, жду тебя вечером на этом же месте, - сказал Антонио и протянул Патрику 100$.
- Эээ… мы с Франческо договаривались на половину этой суммы…
- Я знаю, это бонус. Ты хороший парень, ещё и честный, мне такие нравятся. Будешь хорошо работать, будешь получать ещё больше, главное запомни одно правило…
- Не задавать лишних вопросов? - перебил Патрик.
- Именно!

.....Патрик вышел из машины и в приподнятом настроении направился к дому. Наконец-то жизнь стала налаживаться. Вместо планированных трёх дней, Патрик на радостях собирался позлиться на Кейтлин всего один, чтобы та не расслаблялась. Уже подходя к порогу дома противный женский голос крикнул:
- Доброе утро, сосед! – на крыльце своего дома с кружкой кофе стояла самодовольная Мартина. Патрик опешил, вся улыбка с его лица слетела в мгновенье. Он быстро перегруппировался и подготовил себя к надвигающемуся удару судьбы.
- Не разделяю твоей радости. У меня мало времени, быстрее унижай меня, и я пойду спать.
- Унижать? С чего бы вдруг?
- Ну, ты же не ожидала, что я буду работать мусорщиком?
- Ох, что ты, я не ожидала, что ты способен работать, - сказала Мартина и вернулась к себе в дом. Патрик глубоко вздохнул, затем выдохнул, затем снова вздохнул и выдохнул, после чего подошёл к забору Ферберов и сильно пнул его ногой.