-Маргаритка, Маргошенька, -взволнованный голос мамы прозвучал прямо у меня над ухом, и я поняла, что больше не могу притворяться спящей. Зажмурившись, и нехотя открыв глаза, я увидела прямо перед собой ее обеспокоенное лицо.
-Девочка моя! Моя хорошая! Как ты? -воскликнула она со слезами, её губы задрожали, а прохладная рука легла мне на лоб.
-Нормально, мам, -ответила я, от всей души желая провалиться сквозь землю.
-Ну ты чего придумала? Ты как могла, Марго? Моего инфаркта добивалась? Ты думала головой? -накинулась она на меня, все так же плача, только теперь голос мамы был скорее осуждающим, чем встревоженным. Я уже хотела начать оправдываться, но тут в палату очень вовремя вошёл Дмитрий Саныч.



-Наталья Сергеевна, ей сейчас волноваться противопоказано. Состояние только ухудшится. Так что со сложным характером Маргариты Иванны будете разбираться дома. Ей нужен покой, и не капли волнения, не надо сейчас никаких расспросов, -строго произнес он.
-Хорошо, Дмитрий Александрович, -поспешно согласилась мама, вытирая слезы, а я, облегченно выдохнув, мысленно отблагодарила врача на все лады.



-Отдыхай, Маргоша, -добавила она, поцеловала меня в лоб, и вышла из палаты, улыбнувшись мне.
-Спасибо, Дмитрий Саныч, -произнесла я уже вслух, сразу после того, как за мамой закрылась дверь.
-По гроб жизни будете должны, Маргарита Иванна! -улыбнулся он. -Знаю я, какогό вам сейчас… Никого не хочется видеть, а уж тем более выслушивать нотации… Поэтому и выручил вас, но это только единожды! -строго прибавил он, и вздохнув, немного погрустнел.
-Что - то случилось? -спросила я его, предчувствуя недоброе.
-Да вот мы тут подумали, и решили вас в психиатрическое отделение перевести. Думаю, так будет разумнее. Поколим вам витаминки, накормим очень полезными таблетками, с вами пообщаются хорошие специалисты. Боюсь я вас домой отпускать…
-Что? К сумасшедшим? Но я не такая! Я же нормальная! -завопила я, действительно как сумасшедшая, тем самым опровергая свои же слова.
-Были б вы нормальная, Маргарита Иванна, вы б вчера таблетками до полусмерти не объелись! - грубо воскликнул он, после чего любой другой пациент сразу бы заткнулся, но только не я. Меня охватила паника от представления того, что неопределенное количество времени в ближайшем будущем мне придется провести здесь, рядом с самыми настоящими душевнобольными людьми, коих я почему - то всегда боялась, и абсолютно себя к ним не относила. В глазах заблестели слезы, и дрожащий голос произнес неуверенную просьбу:
-Ну пожалуйста... Дмитрий Саныч, не надо меня в психушку, я больше не буду…
-Чем докажете, Маргарита Иванна? -спросил он, прищурившись. -Вдруг я вас через пару деньков выпишу, а вы опять колёс наглотаетесь? Где гарантия?
«Нет гарантии,» -подумала я, и тихо заскулив, чуть не разревелась навзрыд от обиды.
-Ну что вы как побитый щенок, Маргарита Иванна? Я - то что могу?
-Вы же глав - врач! Не кладите меня в психушку! Ну пожааааалуйста! -завыла я, тихо всхлипывая.
Он вдруг резко сел напротив меня и сказал:
-Дайте мне слово, Маргарита Иванна, что больше никогда так не сделаете! И что мысли о смерти больше никогда не забредут в вашу рыжеволосую голову!



-Клянусь, -сказала я, шмыгнув носом, и подняв правую ладонь вверх.
-Ну вот и славно, -удовлетворенно кивнул он. -Думаю, инцидент исчерпан, -с этими словами Дмитрий Саныч встал с кровати и вышел за дверь.
Я уже собиралась глубоко облегченно вздохнуть, и вновь зарыться в свои мысли, но услышала как прямо за дверью Дмитрий Саныч с кем - то говорит. Затем в дверной проём проворно просунулась его голова, и он сказал:
-Маргарита Иванна, у вас от посетителей сегодня прям отбоя нет, к вам тут девушка!
Дверь со скрипом отворилась, и я увидела… Машку? Что этой мерзкой предательнице здесь нужно? Уж никогда бы не подумала, что она удостоит мою скромную персону своим вниманием.



-Ритка! Мне Наталья Сергеевна всё рассказала! Ну ты совсем что ли ума лишилась? Как же мы все без тебя? -воскликнула она, встряхнув своей блондинистой шевелюрой.
-«Мы» - это кто? -огрызнулась я.
-Мы - это все твои друзья.
-Машенька, -с наигранным умилением обратилась к ней я, -а ты что, до сих пор не поняла, что ты у меня уже не в «друзьях»? -к концу фразы мой голос резко сменился с милого на громкий и грубый.
-Ты до сих пор что ли из - за Артёма дуешься, Ритка? Ой! Да ты же из - за этого и траванулась! -ошарашенно произнесла она, наконец выстроив у себя в голове логическую цепочку из событий.
-Много чести, -фыркнула я как можно безразличней, но у меня плохо получилось, и я, густо покраснев, отвернулась.



-Да и не виновата я, Ритунь! -начала оправдываться она, и уже открыла рот, чтобы ещё что - то добавить, но не успела.
-А кто? Кто виноват? -гневно вскрикнула я, резко сев на кровати, и напрочь забыв, что у меня в вену воткнута иголка от капельницы. Голова закружилась от внезапного резкого движения, и я повалилась обратно, со злостью выдернув иглу. По руке побежала тоненькая струйка крови. Когда я заметила её, в голове что – то перемкнуло, и я окончательно вышла из себя.
-Зачем ты вообще сюда припёрлась? -в ярости закричала я на бывшую подругу. -Мне и так паршиво, ещё и ты со своим наигранным сожалением! Ты думаешь, я поверю, что тебе на меня не наплевать? Твоё сострадание - фальшивка! Уходи отсюда! Видеть тебя не могу! -выпалила я, отвернувшись.



-Так! Что здесь за крики? -вбежал в палату Дмитрий Саныч, и увидев плачущую меня, и ошарашенную Машку, сказал, махнув рукой к двери:
-Марья Константиновна, думаю, Маргарите Иванне сейчас лучше побыть одной. Прошу на выход.
Бросив на меня полный обиды взгляд, Маша вышла за дверь, не став спорить. Дмитрий Саныч закатил глаза:
-Ну Маргарита Иванна! Опять у вас нервный срыв! А вы говорите:«Не кладите меня в психиатрию!»
-Всё, всё! Я больше не буду, -засуетилась я, вытирая слёзы ладошкой.
Глянув на висящую трубку с иглой, которую я выдернула у себя из вены, Дмитрий Саныч громко недовольно вздохнул, и вышел, вновь оставив меня одну.

Наконец - то ясная ночь. Здесь, вдали от города, дорогу к Резиденции освещал лишь яркий свет луны. Иногда Диметрию казалось, что она светит даже ярче солнца, особенно летом. По крайней мере, на нее, в отличии от дневного светила, можно смотреть без этой дикой, режущей боли.
-Димка! -громко окликнули парня, когда он тихо вошел в главные двери. После падения с третьего этажа он всю ночь и весь день прослонялся по городу от нечего делать, и надеясь на то, что свидетелями этого дурацкого происшествия в больнице были только он сам и старый карниз. Вернуться в Резиденцию парень осмелился только под вечер.



-Привет, Марлен, -поздоровался он с роковой темноволосой бестией. У неё была модная стрижка - карэ, глаза густо подведены чёрным, но губы всегда оставались мертвецки бледными. Одевалась она исключительно в стиле готика, посылая к чертям моду.
-Там Елезар рвёт и мечет, ищет тебя, -сказала девушка, идя навстречу Диметрию. -Будь тише воды, ниже травы.
-Черт бы меня... - обреченно выругался он, поняв, что все же не остался незамеченным, но потом, оборвав фразу посредине, все же решил поблагодарить Марлен за предупреждение:
-Спасибо. А ты куда? -спросил парень, когда она прошла мимо него к выходу, даже не спросив причину по которой его разыскивает Елезар. Марлен всегда была тактичной.
-Пойду, прогуляюсь. А ты чего какой - то потерянный? И где ты был? Я волновалась.
-С третьего этажа упал, - не без стыда ответил Диметрий, улыбнувшись.
-Дело обычное, -махнула рукой она, и выпорхнула за дверь, хотя, падения с высоты были неприемлемы, списывались на неуклюжесть и рассеянность, и считались чуть ли не позором. Диметрий это прекрасно знал, но все же был благодарен Марлен за поддержку.
Пока в холле никого не было, он поспешил в свою комнату, забрать некоторые вещи, и снова уйти, но разве от Елезара хоть что - то скроешь?
* * *



-В твоей дурной голове есть хоть капля мозгов?! -этот гневный вопрос Елезара был адресован Диметрию, уже стоящему в его кабинете, и нервно озирающемуся по сторонам. -Нет, как так можно? Вот скажи мне: на кой бес ты полез на карниз третьего этажа, да ещё и рядом с больницей, где полно народу?! И умудрился упасть оттуда как последний неудачник! А если бы там кто - то был? Тайна была бы раскрыта! Не может человек упасть с третьего этажа, и даже не поцарапавшись, приземлиться на обе ноги! Ты ставишь под угрозу нашу безопасность! Люди узнают о нас, и вновь начнутся проблемы! А что если бы эта девчонка тебя заметила? Человек, сидящий на карнизе третьего этажа! Это что - то новенькое! Ну чего ты молчишь? Отвечай мне!



-Наш неприложный закон гласит, что мы не должны говорить людям, кто мы есть на самом деле. Я же, по - моему, никому ничего не сказал, -ответил Диметрий с еле заметными нотками злости в голосе.
-Но закон также гласит, что нельзя подвергать опасности нашу тайну! -грубо произнес Елезар.



-Что - то я не знаю такого закона, -буркнул Диметрий себе под нос.
-Ты сам должен это понимать! В конце концов! Сколько мне ещё с тобой носиться?!
-Никто тебя не просит со мной носиться! -выпалил парень, не в силах больше сдерживать раздражение и злость.



-Твой отец просил! -закричал Елезар, заставив Диметрия почувствовать лёгкий стыд. Но не перед Елезаром, а перед отцом. Не успев до конца додумать эту мысль, парень вновь услышал резкое гневное восклицание:
-Чтобы тебя с этой минуты не видели возле той больницы! И не смей мне больше грубить! Пошёл вон!
Диметрий тут же развернулся, быстро вышел из кабинета, и тихо прикрыл дверь, а хотелось хлопнуть так, чтобы она разлетелась в щепки.
Шагая в свою комнату, он думал о том, что сегодня снова пойдёт к той самой девчонке из больницы, но не из собственных интересов, а специально, назло Елезару… То, что он упомянул отца, абсолютно вывело парня из себя, и Диметрию захотелось точно так же вывести Елезара, а нарушить его приказ – несомненно, будет самым лучшим и самым приятным вариантом.

Вот уже полтора часа я не могла сомкнуть глаз от того, что прямо за моим окном рабочие ремонтировали карниз. И к чему этот срочный ремонт?.. Вчера его по непонятным мне причинам оторвало с «мясом», и Дмитрий Саныч нашел его на улице, прямо под моим окном. А ведь я ещё слышала странные звуки и скрип… Интересно то, что в ту ночь ветра на улице не было, да и карниз был не такой уж и старый. Очень интересно… Но не так важно. А важно то, что меня завтра в обед выписывают! Я порхала на седьмом небе от счастья, что наконец покину это унылое место, и готова была расцеловать Дмитрия Саныча!
Так что пока у меня за окном проводились ремонтные работы и мешали мне спать, я потихоньку собирала вещи к завтрашнему отбытию. И зачем мама принесла мне целую сумку вещей? Вероятно, думала, что я останусь здесь надолго… Ага, как бы не так!



Сегодня меня навещала моя тётя Анна, мамина родная сестра, которая первым же рейсом из Нью – Йорка примчалась сюда, узнав о том, что со мной случилось. Она же просит называть себя Мэрилин, из - за того, что очень похожа на известную актрису и певицу. Думаю, имея шикарный особняк за границей, чёрный «Мерседес», многомиллионное наследство и сеть собственных косметических салонов «Beauline»в Нью-Йорке, тётя вполне может позволить себе такую прихоть. Конечно же, она отчитала меня по полной программе, если вкратце, то все было примерно так: «My darling, you are crazy? (Дорогая, ты сошла с ума?, англ.) Не думала, что ты совершить такую глупость! Come with me to New York, (Поехали со мной в Нью - Йорк, англ.) и я могу тебе пообещать, что там тебе будет не до подобных мыслей!» Да, она всегда заманивала меня к себе в Штаты. Хотела обеспечить мне шикарную жизнь. Казалось бы, это мечта любой девушки, но я отказывалась. Во - первых, мне это было не нужно, мне и тут неплохо, а во - вторых, оставлять здесь маму совсем одну было бы как – то неправильно, что ли… Меня бы очень долго грызла совесть, если бы я уехала. Так что ответ всегда был отрицательным.
И так как тётя не смогла вырваться на мой день рождения две недели назад, (впрочем, как и все), то в качестве компенсации подарила мне кругленькую сумму денег. Весьма неплохая компенсация, не правда ли? Вручив мне серебристую пластиковую карту, она то и дело повторяла с сильным, режущим слух акцентом, выговаривая каждую русскую букву: «I’m so sorry, my darling (Мне очень жаль, дорогая, англ), такого больше никогда не повторится». Я уже привыкла к таким её закидонам, и даже отказываться не стала, зная, что это бесполезно. По её мнению, молодая девушка, а уж тем более её любимая племянница, должна тратить на свою красоту очень много денег.



Чмокнув меня в макушку на прощание, и окутав запахом дорогущих духов и не менее дорогих сигарет, она уехала на своём чёрном «Мерсе», подмигнув нескольким прохожим мужчинам, как бы говоря: «Ну как? А теперь подбери слюни, прикрой ротик, и иди дальше.»
Я же как раз таки знала, что мне делать с этими деньгами. Ещё когда мне было шестнадцать, я хотела вместе с Артёмом переехать в другую квартиру. Но у меня не было ни денег, ни совершеннолетия. Сейчас у меня уже нет Артёма, но зато две другие чуть более важные составляющие присутствуют. Так что сразу после выписки из больницы сниму маленькую квартирку где - нибудь подальше от центра города, и буду жить там в гордом одиночестве. Ни от кого не зависеть… Жить по собственным правилам… Дома я в любом случае не останусь. Каждый день ловить мамины осуждающие взгляды, гулять только во дворе, и пить таблетку от головы строго с её разрешения? Нет уж, увольте! Лучше жить одной и принадлежать самой себе. «Я сам по себе, свой собственный!» -так кажется, сказал кот Матроскин в мультике «Простоквашино». Вот и я пойду по его стопам.
Примерно через полчаса я закончила собирать вещи, да и за окном сверлить перестали. «В моей больнице должен быть полный порядок, я не допущу даже сломанного карниза!» -так, кажется, восклицал Дмитрий Саныч пару часов назад, когда я уговаривала его отложить ремонтные работы на завтра, и дать мне поспать. Днём, видите ли, глав - врачу было не до моего карниза. И с каких это пор он стал моим?! Мне вообще параллельно, есть он или нет. Но Дмитрий Саныч был непреклонен, и сказав, что ничего со мной не случится за один часик, вызвал рабочих. Вот только почему – то я уверена, что этот часик без сна сыграет немалую роль, так как уснуть после одиннадцати вечера мне очень трудно.
Подойдя к окну, и открыв занавески, я увидела новый блестящий карниз. Правда, он был чуть шире предыдущего. Безразлично пожав плечами, я вернулась в постель.



Поворочавшись немного, и сообразив, что и эту ночь мне суждено провести наедине с бессонницей, я выпила маленькую розовую таблетку, и вновь плюхнулась на подушку, уставившись в потолок, в надежде, что уснуть у меня все же получится, путь даже к утру. Завтра важный день, и я просто не имею права встретить его уставшей.

Стрелка часов на руке Диметрия показывала час ночи. Большую пятнистую луну изо всех сил пытались закрыть толстые наглые облака, но при каждой их попытке это сделать, она растапливала их своим серебристым свечением. В этой глуши, на окраине города, людей на улице совсем не было. Машины проносились мимо очень редко, а в некоторых окнах ещё горел свет.



Диметрий шёл по направлению к той самой больнице, размышляя о смысле жизни человека.Каждый раз заходя в тупик, он пытался снова и снова, но создавалось впечатление, что у человеческой жизни действительно нет смысла… Ну или просто он никак не мог его найти. Люди живут, ходят на работу, зарабатывают деньги, рожают детей, но в конце концов, какая бы сказочная жизнь у них не была, они всё равно рано или поздно умирают. И зачем, спрашивается, вообще жили? Чтобы оставить детям своё богатство? Передать им знания? Так их постигнет та же участь. Какой - то глупый замкнутый круг…



В конец запутавшись, он поравнялся со зданием больницы. Вскинув голову вверх, парень увидел на месте старого карниза новый, гораздо крепче, и шире. «Замечательно,» -подумал Диметрий, и одним ловким прыжком оказался у окна. Сквозь маленькую щелку в занавесках он увидел ту же самую девушку, так же задумчиво разглядывающую щелочки в потолке. В этот раз ее аура была заметно ярче.



«Что ж она, вообще не спит?» -удивился он, разместившись на карнизе как можно удобнее. Внезапно девушка тихо заговорила:
-Я где - то читала, что от одиночества можно свихнуться. Начинаешь забывать слова - говорить же не с кем. На более запущенных стадиях бредишь, шарахаешься от живых, нормальных людей… Я думаю, и очень надеюсь, что меня в моём новом доме такая участь не постигнет. Я - то одна буду жить… Черт возьми! Я уже с пустотой говорю!
«Ты даже не представляешь, c кем ты говоришь», -усмехнулся про себя Диметрий, и вновь прислушался.
-А может, и не с пустотой, -произнесла она, задумавшись. Потом девушка откашлялась, и на полном серьёзе произнесла:
-Если кто - то сейчас слышит мои слова, подайте знак!



То, что происходило дальше, было сплошным безумием. Внутри парня разгорелся азарт, он быстро посмотрел по сторонам, и заметив на соседней крыше прожектор, не задумываясь о последствиях, лёгким движением руки, заставив желтоватую дымку послушно устремиться за ладонью, направил его прямо в окно. Только вот Диметрий не сообразил, что его собственная тень чётко обрисовалась на светлой занавеске…



Поняв, что натворил, он быстро сиганул с карниза вниз, заставив его жалобно и громко задребезжать. Потом парень услышал пронзительный девичий визг, и увидел, как в окнах здания стал загораться свет.
Сплюнув на землю, и громко, грязно выругавшись, Диметрий поспешил убраться от этой злополучной больницы подальше, уже во всех красках представляя завтрашний разговор с Елезаром…

Что это было вчера ночью, я так и не поняла, но размышлять об этом совершенно не хотелось. Ведь этими самыми размышлениями я подтвердила бы слова Дмитрия Саныча о том, что я схожу с ума. В итоге, списав произошедшее на помутнение рассудка из - за бессонницы, или на то, что я все же уснула, и это было просто дурным сном, я немного успокоилась. Но вот закричала я зря. Когда в палату вбежал испуганный Дмитрий Саныч, решив, что меня тут убивают, я тут же сообразила, что если расскажу ему то, что видела, он вместо выписки направит меня прямиком в психушку. Отнюдь не привлекательная перспектива. Так что я сказала, что мне приснился плохой сон, и что я часто кричу по ночам (что было полным враньём). Врач зевнул, потёр пальцами переносицу, и сказав, что я самая странная пациентка из всех, что ему доводилось видеть, ушёл из палаты, выключив свет, а я, выпив ещё пару таблеток от бессонницы, наконец уснула.



Утро было на удивление добрым. Яркое, но уже не тёплое солнце, распихивало пушистые надоедливые облака во все стороны, стремясь выжать из себя все соки, и отдать городу максимум тепла в эти холодные осенние дни.



В последний раз проверив, ничего ли я не забыла, я плюхнулась на кровать, и обвела взглядом свою палату. На редкость невеселое место... Но всё же как - то грустно его покидать… Вот всегда так: в таких неприятных местах как больница, работают такие хорошие люди как Дмитрий Саныч. И хоть я была знакома с ним всего несколько дней, он уже успел вызвать у меня симпатию: такие добродушные и открытые люди встречаются крайне редко.
Я достала из сумки ножницы, с целью что - нибудь отрезать, и забрать с собой, на память об этом месте, и о том, какой глупый поступок я совершила, вследствие которого и попала сюда. Я откинула край одеяла, и пока никто не видит, отхватила приличный кусок простыни.



-Ну Маргарита Иванна! -услышала я голос Дмитрия Саныча в дверях. Быстро запихнув в сумку простыню и ножницы, я невинным взглядом посмотрела на него.
-Вы мне так всё постельное бельё испортите! -воскликнул он.
-В смысле - я?
-Нет! В смысле вы все! Поначалу никто так не хочет ложиться в больницу, а потом почему - то некоторые так не хотят отсюда выписываться, что обязательно что - нибудь с собой да прихватят. То вот как вы - бельё испортят, то на стенах что - нибудь напишут, одна вообще пустую склянку от капельницы уволокла!
Я виновато улыбнулась.
-Ну ладно, -тут же смягчился он. -Что уж теперь делать? Не обратно же пришивать? Забирайте. Если честно, то это всё даже немного приятно… Значит работаем хорошо! -тоже улыбнулся Дмитрий Саныч, и сел на кровать рядом со мной.



-Будете по нас скучать, Маргарита Иванна? Только честно, -спросил он.
-Буду, -закивала я головой, зная, что говорю абсолютную правду.
-Ну так приходите как - нибудь! Чайку попьём, пообщаемся. Мне ведь тоже сидеть тут днями одному не сахар. И если опять мысли мрачные в голову забредать будут, тоже приходите, не стесняйтесь. Поговорим на эту тему, -предложил Дмитрий Саныч, на что я вновь виновато улыбнулась, и сказала:
-Ну, мне наверное пора, до свиданья, -и встав с кровати, надела своё тёмно - синее пальто, и перекинула через плечо объёмный рюкзак, но уже собираясь выйти за дверь, услышала оклик Дмитрия Саныча:
-Маргарита Иванна!
Я обернулась.



-А вы ничего не хотите мне рассказать? -спросил он, с таким непривычным для него серьёзным выражением лица.
У меня душа ушла в пятки. Неужели он знает о том, что я видела ночью? Но откуда? Да ну, бред какой - то... Сделав задумчивое лицо, я отрицательно замотала головой.
-Что ж, ладно, -сказал врач. -До свиданья.
-До свиданья, -ответила я как можно спокойнее, и поспешно вышла из палаты.
Уже в коридоре я ускорила шаг, и пустилась на выход чуть ли не бегом.
Только на улице я смогла вздохнуть спокойно и сразу же направилась в ближайшую кафешку, так как было уже десять утра, а я ещё ничего не ела.
После шоколадного пирожного и чашечки кофе, я двинулась прямиком к первому стенду с объявлениями, и по счастливой случайности, буквально через несколько минут нашла подходящее предложение о сдаче квартиры. Позвонив по указанному номеру, я услышала лишь короткие гудки, и поняла, что наведаться к хозяйке квартиры придется лично. Оторвав от объявления листок с адресом, я двинулась по указанным координатам. Медлить совершенно не хотелось, потому что в моих планах было уже сегодня решить что - то с квартирой, а в идеале, вообще не появляться дома, дабы не попасть маме на глаза. Ведь она так и не прочитала мне лекцию по поводу моего ужаснейшего поступка, и думаю, при первой же встрече она не упустит эту возможность.
Всю дорогу мне казалось, что за мной кто - то наблюдает, буквально следует по пятам, но я винила в этом постоянную бессонницу, и на почве неё развившуюся паранойю.



До нужного дома я добралась минут за пятнадцать. Это оказалась восемнадцатиэтажная высотка, с небольшим двориком и одним подъездом. Да уж, с моим родным домом ей не сравниться. Мама позаботилась о том, чтобы всю жизнь у меня было всё, чего бы я не пожелала, от любых игрушек вплоть до шикарной квартиры в центре. Жаль, что она не понимала, что вместо этого всего мне было нужно лишь побольше ее внимания... Так что вновь становиться владелицей роскошных апартаментов мне совершенно не хотелось, хотя, с суммой, подаренной тётей Анной, я вполне могла бы себе это позволить. Но судя по зданию и району я пришла как раз по адресу. Тут было очень тихо и спокойно, восемнадцатиэтажка не выглядела дорогой и новой, как раз то, что мне нужно.
Ещё раз взглянув на бумажку, я вошла в подъезд, и стала искать восемьдесят шестую квартиру. Поднимаясь на лифте всё выше и выше, я с ужасом понимала, что нужная мне квартира находится на восемнадцатом этаже, а я с детства очень боялась высоты. Но не отказываться же из - за этого от неё? Тем более, если мне все понравится. Двери лифта распахнулись, и найдя дверь с цифрой восемьдесят шесть, я позвонила в звонок. Через несколько секунд дверь мне открыла бабушка лет семидесяти.
-Здравствуйте! -улыбнулась я. -Я по объявлению о сдаче квартиры.
-По объявлению? -переспросила она, и только пристально осмотрев меня с ног до головы позволила войти внутрь.
Я вошла в уютный коридорчик, разулась, поставила обувь на полку, и прошла вслед за хозяйкой в гостиную.



-Тебя как зовут - то? -спросила она, присев на диван.
-Маргарита.
-А меня Софья Степановна.
-Очень приятно,-ответила я, вновь улыбнувшись, надеясь тем самым произвести на неё хорошее впечатление.
-Ты шубу то свою снимай, тут не холодно, -сказала бабушка, кивнув на моё пальто.
Я разделась, и вернулась в гостиную.
-А это что, ваша квартира? -полюбопытствовала я, озираясь по сторонам, и увидев на стенах обилие разнообразных плакатов со знаменитостями и надписями.
-Нет, это внуков. Они месяц назад в Америку уехали, насовсем. Сдалась она им всем, эта Америка...- произнесла она с нескрываемой грустью. -Так вот, у меня своя квартира есть, недалеко, а с этой не знала что и делать. Внучка сказала, делай, что хочешь, хочешь, продай, хочешь, нет. Решила сдавать. Я бы сама сюда переехала, квартирка - то побольше моей будет. Но, сама понимаешь - восемнадцатый этаж, да и лифт постоянно ломается, будь он неладен…. Это не для меня. Я вообще к подруге зашла, она этажом ниже живёт. Хорошо, что ты меня застала.
-Я вам звонила, вы не ответили. Это ваш номер? - я показала ей бумажку.
Она прищурилась, пытаясь разобрать цифры.
-Да, вроде мой. Я ж говорю, к подруге спускалась, а телефон наверное тут где - то бросила... А что ж ты без родителей пришла?
-Я буду здесь одна жить, -ответила я.
-Как одна? А тебе хоть восемнадцать есть? -удивилась она.
Вместо ответа я отдала ей свои документы. После их тщательного изучения, Софья Степановна вручила мне их обратно, и сказала:
-Ну я вижу, ты вроде девушка приличная, пьянки не устроишь, да и мужиков вряд ли будешь водить... Ладно. Пойдём я тебе хоть квартиру покажу.



Её слова заставили меня рассмеяться, и я пошла вслед за ней.
Хозяйка очень подробно расписала мне все достоинства квартиры, и очень коротко её недостатки, из которых особенно выделила постоянно ломающийся лифт. Квартира была довольно - таки ухоженной и небольшой, включала в себя спальню, ванную, гостиную, кухню, и прихожую. То, что надо.
-И сколько с меня? -спросила я, когда обход длиной почти в два часа, закончился.
Софья Степановна ещё раз оглядела меня с ног до головы оценивающим взглядом, и сказала:
-Десять тысяч в месяц.
-Договорились, -улыбнулась я, поймав ее удивленный взгляд. Вероятно, она думала, что я начну торговаться, но сумма меня вполне устроила. -Деньги за этот месяц могу отдать прямо сейчас.
Старушка тут же согласилась. Я достала из своей сумки деньги, которые предварительно сняла утром с карты, и вручила ей. Она меня отблагодарила, и почти сразу ушла, забрав с собой некоторые свои вещи.



Я посмотрела на часы - почти час дня. Мама наверняка на работе, на обед она приезжает довольно редко. Я быстренько оделась, вызвала такси, и поехала домой за своими вещами. Как я и рассчитывала, мамы не было, и я без лишних нравоучений опустошила свой одежный шкаф, собрала все вещи в две большие сумки, и на том же такси уехала обратно, по пути заехав в продуктовый.
В новой квартире я обустроилась к вечеру. Сказать, что я дико устала, это ничего не сказать. Только собираясь лечь отдохнуть, я вдруг поняла, что в самостоятельном образе жизни есть еще один огромный минус. Раньше еду готовила исключительно мама, в редких случаях заказывая её на дом, когда сильно уставала на работе. Ресторанной кухне она не совсем доверяла. Теперь же готовить мне придется самой, учитывая то, что это занятие я люто ненавижу. Не знаю почему, но с кухонной плитой я никак не могла найти общий язык. То сожгу что - нибудь, то наоборот приготовлю сырое... Этот раз тоже не стал исключением, и мне пришлось ужинать подгоревшими котлетами.
Оставив всю грязную посуду в раковине, я ещё с часок посмотрела телевизор, и где - то около одиннадцати пошла спать. Только расстелив постель, я услышала звонок телефона. «Мама» -высветилось на дисплее.



Закатив глаза и сделав страдальческое лицо, я нехотя взяла трубку:
-Да, мам.
-Маргоша! Доченька! -завопила она. -Где ты? Тебя должны были выписать ещё утром! Я пришла домой, а ни тебя, ни твоих вещей нет! Ты что, ушла из дома?!
-Мама, успокойся. Я взрослый, самостоятельный человек, и я приняла решение снять квартиру. Всё хорошо. Вещи я сама перевезла.
-Как сняла?! На что? Откуда у тебя такие деньги?
-Меня вчера навещала тётя Анна. Думаю, подробности необязательны.
-Ах, она опять лезет в нашу семью! Сколько раз я ей говорила, что мы не нуждаемся в её помощи! Почему ты не отказалась от денег? Сколько она тебе дала?
-Как будто это возможно! -ответила я, после чего назвала сумму.
Ненадолго в трубке всё затихло, а потом мама громко вздохнула, и ее голос стал строже:
-Почему ты не предупредила меня о переезде, Марго?
Как же я ненавидела, когда она называла меня Марго. Тем более, если она обращалась ко мне именно так, за этим обычно следовало или обвинение в чем либо, либо нотации.



-Потому что мне уже восемнадцать, и мне не обязательно спрашивать у тебя что делать. Тем более, ты бы не разрешила… С меня недорого взяли!-попыталась перевести тему я.
-Сколько? -беспокойно спросила мама.
-Всего десять в месяц.
-Как - то дёшево. Слишком дёшево. Ты уверена, что тебя не обманули?
-Нет, просто хозяйка хорошая попалась. Да и квартира неплохая.
-Диктуй адрес, я завтра к тебе приеду, -сказала мама, после чего я услышала в трубке шелест блокнота, и сразу поняла, что это приказ, а не просьба, и отвертеться не получится.
-Только пусть на этот адрес действует закон о неразглашении, -попросила я, и продиктовала его маме.
Мы ещё немного поболтали, а когда обе стрелки часов указали на двенадцать, распрощались. Я уже было хотела лечь спать, но ненароком взглянула в окно…



Отсюда открывался чудесный вид, и как я не заметила раньше? А у восемнадцатого этажа, оказывается, есть свои преимущества! Ночной город был прекрасен… Заворожённая чудесным видом, я с ногами залезла на широкий подоконник, стремясь уловить и заметить каждую деталь открывшегося мне пейзажа…

Таких параноиков, как эта рыжеволосая девчонка, Диметрий никогда не встречал!.. Всю дорогу пока он следовал за ней, она раз десять поворачивалась в его сторону, так что почти всё время приходилось то прятаться, то сливаться с толпой.
Умные существа - люди… Каким-то образом чувствуют опасность на уровне подсознания, и стараются скорее скрыться, избежав её...
Диметрий проследил за девушкой до самого её нового дома, и с крыши соседнего наблюдал в окно за всеми её действиями и разговорами. Из разговора с матерью он узнал, что она хотела покончить с собой, отчего и оказалась в больнице. Из собственной жизни Диметрий знал, что нет ничего дороже жизни человеческой, и её нужно ценить, как ничто другое.
Потом девушка, кажется, хотела лечь спать, но передумав, вдруг залезла на подоконник, и стала разглядывать ночной город.
Диметрий перемахнул с крыши, на которой сидел, на крышу прямо над окном девушки, и стал прислушиваться: вдруг она опять начнёт разговаривать? И он не ошибся.
-А ведь я что - то видела, тогда, в окне, -начала она, задумчиво рисуя узоры указательным пальцем по стеклу. -Там был силуэт. И это не игра моего больного воображения, и не последствия постоянной бессонницы. Хватит уже обманывать саму себя… Не мог прожектор засветить мне в окно просто так, по воле случая, именно в тот момент, когда я попросила чьего-нибудь знака. Это и был знак. Но вот чей?
-Мой, -тихо произнёс Диметрий, улыбнувшись.
-Какая - то чертовщина со мной происходит… -вновь сказала девушка. -Но это… так интересно, что ли!
Диметрий опять прыгнул на соседнюю крышу, чтобы видеть её. Вдруг рыжеволосая встала на колени, положила ладони на стекло, и всматриваясь в ночной пейзаж, будто хотела что - то увидеть, громко произнесла:
-Ты здесь? Ты ведь меня слышишь! Это тебя я видела в больнице за окном! Прожектор ведь твоих рук дело! Если ты и сейчас меня слышишь, докажи это снова. Я не боюсь.
Диметрий не смог сдержать улыбку. Услышь это сейчас обычный человек, то он точно счёл бы девчонку сумасшедшей.



Парень выждал секунд десять, и когда она уже невесело усмехнулась, и вновь погрустнев, села на подоконнике, резким взмахом руки сорвал крышку с красного пожарного гидранта прямо под её окном, и огромный столб воды, вырвавшийся из него, ударил далеко вверх.



Девушка вздрогнула, и опять прижавшись к стеклу, посмотрела вниз. Тут она просияла и сказала:
-Я не знаю кто ты, но теперь я точно знаю, что ты есть, и что ты меня слышишь… И мне плевать, где ты существуешь, в реальности или во моем воображении. Но кто ты? Господи, неужели Дмитрий Саныч был прав, и я действительно схожу с ума? Не может нормальный человек разговаривать с пустотой! Так, хватит с меня уже бессонницы! У меня помимо паранойи галлюцинации начались! Всё! Спать!
Девушка спрыгнула с подоконника, выпила каких - то таблеток, и легла в кровать.
Диметрий улыбнулся, и вдруг заметил за собой, что рассуждения этой девчонки его забавляют. Он понимал, что поступает безрассудно, неправильно, и опасно, когда подаёт ей знаки, и вообще приходит к ней. Впредь он никогда не позволял себе такого. Но правила ведь нужны для того, чтобы их нарушать? Хотя, черта всё таки есть. И переходить её нельзя. Это Диметрий понимал, но ведь за чертой поиграть можно? Он, как и все без исключения ему подобные, любил пугать людей самыми различными и изощренными способами, иногда даже доводя их до безумия, но только не выходя за рамки дозволенного. Ему нравилось играть с этой девушкой, но она почему - то отступала от намеченного много веков назад сценария - ей совершенно не было страшно. Её, похоже, всё это забавляло даже больше, чем его самого, что ставило Диметрия в тупик.



В нём бушевали две противоположные мысли: «Остановись! Остановись пока не поздно, это опасно!» и «Можно поиграть ещё немного. Она ведь никогда не узнает, кто ты». Так как уже почти за сто лет существования в душе Диметрия осталось очень мало здравомыслия и благоразумия, он без зазрения совести выбрал второе…

«Это был всего лишь дурной сон...» - с облегчением подумала я, проснувшись. Стрелки часов показывали без десяти девять утра, и я вспомнила, что ко мне в пол десятого должна приехать мама. Как ошпаренная, я вскочила с кровати, привела себя в порядок, быстро позавтракала, и принялась за уборку в доме. Ибо если маме, как самой настоящей чистюле, что - то не понравится, она в очередной раз скажет, что я ужасная хозяйка, и совершенно не в состоянии жить одна. Вчера я особо с вещами не разбиралась, так, побросала что куда… И если бы мама увидела мою квартиру в том виде, в котором она была сейчас, меня ждала бы долгая нравоучительная лекция о том, какая я безответственная, нечистоплотная, и вообще, в кого я такая. Так что убираться пришлось быстро, но качественно. С включенной музыкой дело пошло еще быстрее, и к счастью, до пол десятого я успела.



Мама долго и очень придирчиво осматривала мою новую обитель, и в целом оставшись довольной, предложила отпраздновать моё новоселье тортиком с чаем. Мне очень нравилось в ней то, что она умела устраивать вот такие маленькие неожиданные праздники, и что на время я могла представить, будто между нами нет этой пропасти непонимания, что мы каждые выходные проводим вместе, и что я совершенно не чувствую себя одинокой. Но это были лишь фантазии, и на то эти праздники и маленькие, чтобы длиться недолго. Сразу после чая мама ушла, и я поняла, что после того, как я буквально «вернулась с того света», в наших отношениях ничего не изменилось. Да и вряд ли уже когда - то изменится. А я то, дурочка, надеялась, что она поймет свою ошибку, поймет, что я нуждаюсь в ней, нуждаюсь в человеке, которому можно было бы рассказать абсолютно всё. Но увы. Я ошиблась.
Убрав со стола всю посуду, я решила проветрить дом, и открыла окно в своей спальне. Внезапно, в дверь раздался звонок. «Мама что-то забыла?» -пронеслось в голове.



Посмотрев в глазок, я увидела улыбающуюся Машкину физиономию. «Ну я же по человечески просила!» -вновь раздраженно подумала я, поняв, что мама все таки разболтала Машке мой новый адрес. Не знаю почему, но мама очень любила её, и наверняка хотела, чтобы мы помирились. И чем моя экс - лучшая подруга заслужила такую любовь?
Я нехотя открыла дверь, не снимая цепочку.
-Чего тебе здесь надо? Откуда у тебя мой адрес? -начала я, смотря на Машку через узкую щелку.
Её лицо потускнело.
-Тебе тоже привет, -обиделась она, надув губы. -Я пришла в гости. А адрес твой тётя Наташа дала.
-Вообще - то в гости приходят по приглашению, если ты не знала, -напомнила я, скрестив руки на груди.
-Да хватит уже злиться на меня! Если хочешь знать, Артём меня бросил, и кажется, из - за тебя. Он тебя всё ещё любит, радуйся! -сказала она с улыбкой, но нотки обиды в голосе всё же присутствовали.
-Во - первых, я буду злиться столько, сколько сочту нужным. А во - вторых, как это мило! -голосом, полным сарказма, произнесла я. -Он всё ещё меня любит! Так передай, что мне на это глубоко наплевать! -выпалила я, и стала закрывать дверь.
-Ну подожди! -попросила Машка, навалившись на неё. -Ты что, так меня и не простишь никогда?
-Волкова, -обратилась я к ней по фамилии. -Мы дружим с трёх лет. Я доверяла тебе, как себе всё это время. И что ты делаешь, когда мы выросли, и у меня появился Артём - моя первая любовь? Ты уводишь его без зазрения совести, несмотря на то, что у тебя каждый битый день «первая» любовь! Ты наплевала на всё, что мы с тобой вместе пережили. Ты предала меня. И знаешь что, Волкова? Грош цена твоей дружбе, -процедила я сквозь зубы, и захлопнула дверь.



Меня стали душить слёзы, ведь какой бы Машка не была плохой, мы дружили пятнадцать лет, и даже после всего, мне очень тяжело её отталкивать. Заплакать я себе так и не позволила, и почувствовав, что в квартире уже очень холодно, поспешила в спальню - закрыть окно. На улице как раз пошёл тихий осенний дождь, а меня всегда в такую погоду клонит в сон.



Я упала на широкую двуспальную кровать, и уже хотела закрыть глаза, как вдруг с ужасом увидела на соседней подушке шипастую, черную, сгоревшую розу…

Диметрий совершенно ничего не понимал. Что же ещё надо сделать, что бы по настоящему напугать её?
Одной минуты ему вполне хватило, чтобы пока она разговаривала в прихожей с какой - то девчонкой, проникнуть через окно в спальню, положить на подушку сгоревшую розу, и быстро удалиться, словно его здесь и не было. Обычно этот трюк с непонятно откуда взявшейся розой, да еще и сгоревшей, вызывал у людей ничто иное как страх, панику, и желание поскорее избавиться от несчастного цветка.



Диметрий - то думал, что и в этот раз все пройдет как по маслу, и она начнёт вопить что-то типа: «Господи! Откуда это здесь?!», но она спокойно встала, взяла в руки розу, и не сводя с неё восхищенного взгляда, поставила в маленькую пустую вазу. Потом, продолжая разглядывать цветок, девушка сама себе сказала:
-Так это был не сон… Всё было по - настоящему… Знаки… И столб воды из гидранта… Просто невероятно…



Затем она стала вглядываться в окно, будто бы надеясь увидеть того самого незваного гостя, оставившего на подушке сей необычный презент.
Диметрий усмехнулся её наивности, и подумал, что вернется сюда часов в одиннадцать. Бессонница наверняка ещё не позволит девчонке уснуть. Ну а пока он отправился заниматься своим любимым делом - бродить по улочкам города, считывая ауры людей. Это было похоже на чтение мыслей, а что может быть интереснее, чем заглянуть кому - нибудь в голову? Да и подкрепиться между делом не помешает...





Солнце медленно садилось, освещая мягким светом верхушки высотных зданий. Оно словно отступало перед наступающей ночью, перед её могуществом и величием. Самое приятное время суток… Ну, полночь не в счёт.
Диметрий шел по центральной улице, думая о том, что если в данный момент его кто - нибудь заметит, то еще одной нравоучительной лекции от Елезара ему не избежать. Такие пешие прогулки считались допустимыми лишь в редких случаях, основным стилем передвижения считались быстрые прыжки по крышам, невидимые человеческому глазу.



Вдруг парень заметил, что прямо ему навстречу идёт Марлен - ещё одна любительница посылать к черту законы. Сделать вид, что не заметил, и свернуть куда - нибудь, уже не получится – она тоже его увидела. Да уж, разговаривать с ней, и отвечать на все её вопросы ему сейчас хотелось меньше всего, но выбор был не велик.
Когда они с Марлен поравнялись, она бесцеремонно и грубо схватила его за локоть, и потянула в проулок между домами. Затем она запрокинула голову вверх, и прыгнула на крышу. Поняв, что она хочет поговорить, Диметрий, закатив глаза, нехотя прыгнул следом.
-Димка, ты в своём уме? Где ты слонялся все эти три дня? -тут же накинулась на него Марлен.
-Я живу в своей старой квартире, -спокойно ответил тот, мечтая, чтобы этот разговор поскорее закончился, даже не начавшись.
-Я ещё никогда не видела Елезара таким злым! Он ищет тебя! И с каждым днем становится все более свирепым, потому что ты не появляешься в Резиденции! Сегодня утром он вызывал меня, спрашивал, где ты, я ответила, что ничего не знаю, но он не поверил, назвав меня последней лгуньей! Признавайся, что ты натворил?! -потребовала она.
-Да плевал я на Елезара, -усмехнувшись, сказал Диметрий, стараясь скрыть проснувшуюся в нем злость, из -за того, что Елезар вновь оскорбил Марлен. За неё он готов был разорвать любого, и не будь Елезар главой Резиденции, его давно бы постигла эта участь. Диметрия даже не смутил бы тот факт, что его соперник старше него на несколько веков.



Подойдя к краю крыши, и скрестив руки на груди, парень продолжил:
-Он мне не указ. Пусть командует своим отпрыском.
-Но он всем нам указ! Он - наш глава! Мы должны ему подчинятся! -сказала Марлен, удивляясь, как он не понимает таких простых истин.
-А кто дал ему право разговаривать со мной, как с каким - то отбросом? Именно со мной? И ни с кем другим?! -вышел из себя Диметрий. Марлен грустно вздохнула.
-Я не знаю, Дим. Может, здесь есть что - то личное?
-Предположим. Но тогда почему я не в курсе?!
-Может, ты нарушил закон? -предположила она.
-Я никогда не нарушал закон, Марлен. Никогда, -твёрдо ответил Диметрий, не понимая, как ей в голову вообще могла прийти эта мысль. -Думаешь, Елезар оставил бы меня в живых, будь это правдой? Он с удовольствием бы отнял у меня вот это, - Диметрий продемонстрировал ей цепочку с крестом на своей шее, -и вышвырнул из Резиденции сама знаешь куда! Страшно подумать, скольких он лишил жизни, и я не стану исключением.
-Значит, ты на грани нарушения закона! И Елезар хочет пресечь это на корню.
-Не ему… заниматься моим воспитанием! -угрожающе процедил парень, вовсе потеряв над собой контроль .
-Дим, ну ты же знаешь, что твой отец, умирая, поручил Елезару о тебе позаботиться, -сказала Марлен с сочувствием.
-Это co слов Елезара. Так что, может, там всё было не так. Больше чем уверен, отец никогда бы не поручил такому деспоту как Елезар, заботу о собственном сыне, - упрямо отрицал Диметрий.
Марлен вновь тяжело вздохнула, понимая, что отчасти он прав.
-Я чувствую, ты что - то задумал. В тебе что - то изменилось за эти несколько дней. Ведь никогда такого не было, чтобы ты не появлялся в Резиденции так долго. Ты словно отгородился от всех. Даже от меня, -последнюю фразу она произнесла с плохо скрываемой обидой, привыкнув к тому, что она всегда самая первая узнает обо всех событиях в его жизни. -Я конечно же не сдам тебя Елезару, не скажу, что я тебя видела, но поверь , что бы не случилось, ты всегда можешь со мной поделиться.
-Нет, Марлен, не могу, -резко ответил он, питая презрение к самому себе, из - за того, что приходится так с ней разговаривать. Но она упорно хочет узнать то, чего знать ни в коем случае не должна, а Диметрий терпеть не мог, когда кто - либо пытается так настойчиво узнать его секреты. -Я ещё сам во всём не разобрался. Я всё тебе расскажу, но позже. А теперь я пойду, -сказал он, и быстро зашагал по крыше в другую сторону.



-Дим! -окликнула его она.
Парень обернулся.
-Ты еще очень молод, по сравнению с большинством из нас. Я тебя прошу, пожалуйста, не наделай глупостей, -обеспокоенно произнесла Марлен.
Диметрий коротко кивнул, и спрыгнул с крыши. Он зашагал по улице, думая о её словах. «Она же не мама мне в конце концов… Хоть и одна из нескольких, кому я могу полностью довериться… Но всё же, не обязательно следовать её советам, зря Марлен так беспокоится. У меня всё под контролем».
Парень побродил по городу ещё немного, и когда стрелки вокзальных часов показывали десять - пятьдесят, понёсся к дому рыжеволосой девчонки, ловко петляя между домами. Оказавшись на нужной улице, он прыгнул на крышу напротив её дома, и тут же увидел её, все так же сидящей на подоконнике.



-Кто же ты? -говорила она, рассматривая в руках вазу со сгоревшей розой. –Почему не покажешься мне? Подаешь знаки… Приносишь мне «подарки»… У меня уже не осталось сомнений, что ты есть… Где - то там… Далеко…
«Далеко?» -подумал Диметрий. «Ты не представляешь, насколько я близко».
-Я поссорилась с друзьями… Они меня предали… Единственная подруга и любимый человек всадили нож в спину... Мама? Она вечно занята, у неё нет на меня времени, а я не хочу быть назойливой мухой… Я надеялась, что теперь все будет по другому, но ошиблась. Мне даже некому рассказать обо всём этом… Я осталась одна. Совершенно одна в этом огромном городе…



Тут она уткнулась лицом в колени, и тихо заплакала. Диметрию, не смотря на то, что его много лет назад обратили в ужасное чудовище, стало жаль девушку. Силой мысли он заставил свет в её комнате часто заморгать.



Она перестала плакать, и взглянула на лампочку. Со стороны для любого другого человека это бы выглядело как неисправность проводки, но только не для новой хозяйки этой комнаты. Секунд через десять, Диметрий вовсе выключил свет.
-Ты хочешь сказать, что я не одна? -произнесла девушка, с надеждой взглянув в окно.
Отвечать каким - либо образом на этот вопрос было бы до ужаса глупо и безрассудно даже для него, поэтому парень остался недвижим.



Девушка улыбнулась, и повернула ручку на окне, таким образом оставив его открытым, после чего легла спать. Ехидная улыбка скользнула по губам Диметрия, и он стал терпеливо ждать, пока она уснёт, решив не упускать возможности побродить по ее квартире...

Проснувшись, я сразу почувствовала какой - то терпкий инородный запах. Чужой. Но однозначно могла сказать, что отчасти пахло сандаловым маслом. Это был любимый бабушкин аромат, она поливала мужскими духами с сандалом почти всё в своем доме: шторы, пледы, иногда даже свою одежду, поэтому я легко могла его узнать. Только вот, откуда здесь сандал?



Окно открылось нараспашку, и было очень холодно. Я нехотя вылезла из под одеяла, поежившись, закрыла окно, надела потёртые синие джинсы с чёрной водолазкой, и включила старенький дребезжащий обогреватель. Не помню, а зачем я, собственно, открывала окно? На дворе - ноябрь, жуткий холод! Но осознание пришло уже в следующую секунду.
-О, Господи, -с ужасом прошептала я, когда поняла, кто мог его открыть...
Что - то было здесь, в моей комнате! Это просто нереально! Кому под силу забраться в окно на двенадцатом этаже?!
Я быстренько отогнала от себя сумасшедшие мысли, и списав открытое окно на проделки ветра, включила телевизор, и пошла завтракать.
Спустя минут десять, насилу затолкав в себя пересоленную яичницу, я оделась, и решила выйти немного пройтись, а заодно проветрить голову от всякой ерунды.



Оказавшись на улице, я бесцельно зашагала вперёд, и только пройдя шагов двести, резко сменила направление, вспомнив, что Дмитрий Саныч приглашал меня выпить чаю. Почему бы наконец не воспользоваться приглашением? Но рассказывать ему о том, что со мной ежедневно происходит, я конечно не собиралась, иначе обеспечила бы себе верный билет в психушку… Мне просто хотелось хотя бы с кем - нибудь поговорить, пусть даже о самых простых и обыденных вещах.



Войдя в больницу, я сразу же прошла в приемный пункт, и спросила:
-Здравствуйте, а Дмитрий Александрович Фортов у себя?
-Вам по записи? -вопросом на вопрос ответила худенькая, кудрявая как овечка девушка, даже не взглянув на меня.
-Да, -нагло соврала я.
-Его сейчас нет, но он должен вернуться с минуты на минуту. Подождите его в пятом кабинете на втором этаже, я предупрежу Дмитрия Александровича о вас, -сказала она, так же не отрываясь от бумаг.



Я быстренько пошла к лестнице, боясь, что она передумает, и мигом взлетела на второй этаж. Без труда найдя пятый кабинет, я, оглянувшись по сторонам, вошла внутрь.



Сняв пальто, я села в кресло напротив стола, заваленного книгами, документами и бумажками, представляя себя хозяйкой этого кабинета. Но буквально через несколько секунд я поднялась, и стала ходить по комнатке взад - вперёд, всё разглядывая, и до всего дотрагиваясь.



На одной из полок, уставленной книгами и различными сувенирчиками, я заметила маленькую невзрачную бутылочку, сантиметров в пятнадцать, из тёмного стекла, закрытую пробкой. Из - за моего вездесущего любопытства, я конечно же взяла её в руки, и стала рассматривать.
Этикетки не ней было, да и товарного кода тоже. Внутри бултыхалась какая - то странная, густая, чёрная жидкость. Я с трудом вытащила пробку, и понюхала неведомую субстанцию. Пахла она на редкость противно: смешались запах ржавчины, гари, железа и чего - то кислого. Любопытство было столь сильным, что я чуть наклонила бутылку, и уже собралась лизнуть горлышко, но услышала в коридоре шаги.



Заткнув бутылочку пробкой, и поставив её на место, я быстро подбежала к столу, и как ни в чём не бывало, села в кресло. В этот момент дверь открылась, и вошел Дмитрий Саныч.
-Маргарита Иванна! Здравствуйте, рад вас видеть. Что-то случилось?
-Да нет, ничего, -ответила я, покрутившись в кресле, -вы же сами звали меня на чай!
-Ах, да! А я уж думал, вы опять что - то недоброе задумали! -сказал он, вешая пальто и шапку на вешалку.
-Нет, что вы…



-Ну тогда располагайтесь! -произнёс Дмитрий Саныч, и пошел к той самой полке с сувенирами. Потом он взял бутылочку из тёмного стекла, вытащил пробку, и сделав большой глоток, поставил её обратно. Я невольно скривилась, наблюдая за его действиями.
-А что это такое? -любопытство вновь дало о себе знать.
-Это? -переспросил он, указав на бутылку. -Это… Французское вино очень редкого сорта. Знакомый привез, на разлив, поэтому этикетки нет, и бутылка такая маленькая.
Я задумчиво закивала, точно зная, что никакое это не вино. Вино так не пахнет. К тому же, с чего бы это он распивал вина белым днем? Если не хочет говорить, пусть не говорит, я в душу лезть не стану. Значит, я не вхожу в его круг доверия...



-Ну, так как вам живётся, Маргарита Иванна?-спросил он, садясь в кресло напротив, и поставив передо мной кружку с только что заваренным чаем.
-Неплохо, -ответила я, уже собираясь рассказать о новой квартире, как вдруг увидела на его правой руке, чуть выше запястья, длинный шрам.
-О, Господи! Откуда это у вас? -воскликнула я с испугом, взглянув на него.
-Да ничего особенного, -отмахнулся мужчина, распрямив рукав свитера, тем самым спрятав шрам. -Нож разделочный выскользнул, когда я ужин готовил. Пару месяцев назад.
Дмитрий Саныч, ну что ж вы врать не умеете! Даже не включая режим «Шерлока» можно понять, что во - первых, этот шрам не может быть оставлен ножом случайно, это говорю вам я, а я режу пальцы каждый день во время готовки, и знаю, как выглядят такие раны. Это как же должен выскользнуть нож, чтобы оставить такую глубокую длинную рану выше запястья?! Во - вторых, шрам довольно старый, за два месяца он бы так не затянулся... Ну что ж, не хочет говорить, не надо. Выходит, мне это знать не обязательно. Придется включить дурочку, и сделать вид, что я поверила.
-Ну так как у вас дела? -переспросил он, наливая чай в свою чашку.
-Хорошо, я квартиру снимаю, недалеко отсюда.
-А я догадываюсь, почему вы вдруг вздумали квартиру снимать, -сказал Дмитрий Саныч, подавая мне сахарницу.
-Поделитесь.
-Стыдно вам с мамой жить, после того, что натворили. Вот вы и переехали. Угадал? -прищурился он, отпивая чай.
-Ну… отчасти. И стыдно конечно тоже, но меня пугало то, что теперь она мне шагу не даст ступить самостоятельно. А я так не смогу, -ответила я, пробуя горячий чай с лимонным вкусом из большой узорчатой чашки.
Мы ещё долго болтали о разных мелочах, меня даже посетило временное ощущение того, что хоть кому - то своим присутствием я принесла немного радости. Но часам в к трем, решив больше его не задерживать, я засобиралась домой.



-Ну, до встречи, Дмитрий Саныч, -сказала я, уже одевшись, и стоя в дверях.
-До свидания, до свидания, -ответил он, задумавшись, и смотря в одну точку, но когда я уже собиралась выйти, окликнул меня:
-Маргарита Иванна, постойте.
Я обернулась.
-Вы всё ещё ничего не хотите мне рассказать? У вас всё хорошо? Точно нет никаких проблем?



Я немного испугалась вопроса, предположив, что он всё знает о моих ночных приключениях, но потом, не подумав, ляпнула:
-Моя единственная проблема в том, что я придумываю всякий невозможный бред, и сама же в него верю. До встречи, -повторила я, и поспешно вышла из кабинета, дабы избежать дальнейших расспросов.

Ребята - читатели (если у меня здесь вообще таковые имеютсяXD) не стесняйтесь хоть как - то комментировать главы, рассказывать о своих впечатлениях, делиться предположениями о последующих событиях, для меня это очень важно Важно видеть, что мои труды не напрасны)