Надоело здесь сидеть, ухожу. Если и суждено погибнуть - ладно, всё равно небессмертен.
Вначале стало страшно, темно, непривычно. Но человек же ко всему привыкает. Ветер холодный пронёсся и.. снова тишина.
Я спустился по трапу и наступил на ледяную землю. Какие громкие получаются шаги, кажется: весь мир слышит. Сухой воздух царапает мне глотку. Здесь столько пыли. Меня одолевает странное чувство, это и непонятная ответственность, и любопытство, и страх. Кого боятся? Здесь... никого. Уж точно. Корабль был один, а жив остался лишь я.
Почему так?
Радиация? Фи... начитались всяких сказок. Хотя чёрт их знает. Как отличить радиацию? Я всё это знал когда-то, но сейчас...
Голова пустая. Я не помню своего имени. Я тот кто сидел пять месяцев в корабле, в полной безопасности.
Тикали часы, варилось кофе. Всё работало, даже будильник. Телевизор то и знал "сегодня...", "траур по погибшим", "принят закон". Постоянно, одно и тоже. Надоело.
Я иду в темноте, не оборачиваюсь назад. Мне не нужен свет, глаза только привыкли. Я слышу пение ветра, этот чистый гул.
Сухой землёй присыпан пластиковый пакет. Он дрожит от ветра. Подумать только он же проживёт дольше меня.
Раздался голос, нечеловеческий. Снова компьютер. С кем же он разговаривает? Всё что может издавать такой звук сейчас рассыпалось по всему миру в этой темноте, и изредка работает. Может где-то колонка завалялась. Она смахивает на камень, если не приглядываться, а камней тут много.
***
Весь мир сейчас слышит моё дыхание. Я подошёл к какой-то пещере, дверь напоминает решетку. Я толкнул её слегка, громкий скрип - и она открылась. Скрип так напоминает плач ребёнка, если не прислушиваться.
Здесь сыро и душно. Я не останавливаюсь - иду. Моя голова по-прежнему пустая. А обувь наполнена водой. Весь мир слышит как я иду поколено в воде.
Техника и здесь побывала. Она гудит где-то вблизи. Странный звук, как будто металлический сверчок машет крыльями.
Чем я отличаюсь от всего, что вокруг? Моё существование стало таким же хламом как и всё.
А что во мне? Ничего со мной не осталось, а значит.. и во мне ничего нет. Душа?... да какая, мать вашу, душа? Когда я вообще об этом думал?
А я даже помню, на уроке литературы. Мы все лишь глаза закатывали на всё что хотя бы намекает на это. "совесть, душа, мораль". Жить нужно для себя. Для хлама. Здесь полно его! Я словно на кладбище машин.
Без оборудования жить невозможно уже. Я увидел какой-то сгусток впереди. Найти бы сканер.
Ах да, я взял собой сканер. А вернее целых два. Я про глаза, которые нельзя НЕ взять. Странный сгусток приближается ко мне. Робот? Он подошёл ещё ближе. Такой забавный. Чем-то похож на собаку. Он попрыгал около меня, но я шёл вперёд. Он за мной. Странный робот всё-таки.
Выход так близок. И снова скрип.
Похоже на болото, это же... ивы? Вода такая тяжёлая. Ноги с трудом передвигаются. Хорошо, что так не долго продолжилось. Пустота не заставила себя ждать.
Я забыл выключить оборудование, когда выходил из корабля. Сгорит всё к чертям.
Робот всё топчется рядом, наверное ему так же интересно, как и мне было, когда я выходил. Хотя странно, это же робот, он вообще эмоций не испытывает. Ладно, пусть шастает. Хоть не один буду.
Ну угораздило же!
***
Я проходил так очень долго. Не день, не два, может месяц, может неделю. Странно, что утра до сих пор не было. Либо я совсем сошёл с ума.
Еда? Была еда... была вода. этот робот постоянно приносил мне в пакетах какие-то консервы и газировку. Понятия не имею откуда он их брал, но не это главное. Он привязался ко мне как настоящий, живой пёс. Ах, я же ему ещё имя дал. Шарик, пусть и банально но... кто уже так называет собак? Было бы кому называть. Так что - очень оригинальное имя. Правда я его так не звал, в слух я вообще не говорю в последнее время. Порой кажется, если я захочу что-нибудь сказать, то выйдет противное гуканье - смесь непонятных звуков, но никак не слова.
О, ещё одна консерва. Зачем сейчас то? Дай хоть костёр развести, тоже мне кухарка.
Шарик, кстати, откопал мне портативный костёр. Похоже на коврик, но стоит чуть нагреть (ну как чуть - лазером, который как бы в комплекте) и... горит.
***
Он похрамывает на левую заднюю лапу. По-моему раньше этого не было. Я стал ходить медленнее, чтобы Шарик успевал за мной. В любом случае - спешить некуда. Меня подгоняет лишь любопытство, хотя сколько я иду, кроме пустоты ничего не вижу нового. Стоит ли ожидать?..
Стоит. Мы с Шариком нашли склад. Неужели он отсюда консервы таскал? Неудивительно, что он лапу поранил. Далеко бегал. Но, почему он сразу не привёл меня сюда?
Когда я увидел его погрустневшие глаза, кажется, понял почему. Ненужность, наверное мне тоже знакома. А он наверное только и знал, что нужен мне из-за консервов. Я хотел что-нибудь сказать ему, но когда открыл рот, понял, что действительно не могу произнести ни звука. Я просто улыбнулся. Я больше ни на что не способен.
В последнее время так сложно стало говорить спасибо. И дело даже не в том что Шарик - робот. Просто... Я кажется помню немного из прошлого. Отдельное что-то. Благодарить действительно важно, но у меня словно язык не поворачивается, и раньше тоже не поворачивался.
Мы долго пробыли на этом складе. Я взял пакет, набитый консервами и разными напитками. И снова продолжил идти. Да моё времяпрепровождение на складе малым отличалось от времени на корабле. Хотя, как сказать малым, со мной было одно живое существо.
Я привык даже к пустоте. Видимо здесь действительно всё одинакого. Что-то непривычно, но ко всему рано или поздно привыкнешь, всё надоест. Но я не хочу возвращаться.
Шарик не просто хромал, он стал ходить очень медленно, иногда просто падал на почву. Тогда я брал его в охапку и нёс. Неожиданно ему становилось легче.
На следующий день он умер.
Я взял робота в охапку.
Я похоронил его.
Мы тогда подходили к каким-то деревьям. Вот возле одного из них я его и закапал.
Можно смеяться: как так хоронить робота? но мне было не до смеха. Я впервые за многое время заплакал.
Я сразу ушёл. Мои шаги стали быстрее, чем обычно. Не знаю, от кого я убегал. Он робот, таких много... и всё же нет. Шарик был один. И не будет таких. Осуждать меня не кому, смеяться над мыслями - тоже. Я думаю как хочу.
Я всё ещё человек. У меня есть память, наверное душа тоже есть. Я мыслю, я существую! Не радиация нас убила, нет.
Я вышел в какому-то оврагу. Внизу, так что крыша была словно продолжением моей дороги, стоял дом. Я наступил на эту крышу. Камень. пошёл дальше.
Зря пошёл сюда, зря. Это не камень, это жалкое подобие картона - я провалился. Перевернулся, постарался схватиться рукой. Спина почувствовала боль, словно лезвие прошло сквозь меня. Адский свет, темнота. Больше ничего не помню.
***
Я проснулся в странном ощущении. Беспамятство. Лишь потом. Через некоторое время я вспомнил, что произошло. Я так и не почувствовал: серьёзная рана была, или я просто ударился. Наверное второе. мне не... не... не больно.
К чёрту всё... вся жизнь, со мной что-то происходит. Ничего не изменилось, но я чувствую, что умираю.
Голова тяжёлая, глаза слипаются: я с трудом держу их открытыми. Лучи света проходят через пробитый потолок.
Неужели утро?..
Хочу ли я подняться? Сложный вопрос. Лежал бы так и лежал. Сейчас всё кажется таким глупым. И страх смерти - тоже.
Когда начинаешь задумываться над всем этим, постоянно появляется вопрос: как к твоей смерти отнесутся другие?
Больно им будет? Тяжело? Непонятное чувство ответственности начинает перевешивать всё... но...
я один. И это - только моя смерть. Или всего человечества? Смерть никогда не принадлежит кому-то одному?..
Земля стала такой мягкой, мне кажется что я лежу в своей кровати. Хотя, нет. Моя кровать была неудобной. Я укутался в своей куртке как в одеяло. Пух на капюшоне щекочет мне лицо.
Бордовые блики медленно кружатся, когда я закрываю глаза. Свет такой тёплый. Хотелось бы увидеть какое оно - утро, но, так не хочется просыпаться. Может я не умру?.. Проснусь в обед, как раз тогда в нашей столовке подают нормальную еду. Главное - быстрее прибежать, иногда не всем достаётся. А потом... а потом домой. как всегда. Случилось бы что-нибудь интересное. Жизнь такая идиотская, скучная. Напридумывают ещё всякого. Конец света тот же. Бред такой.
