Спустя пару минут холл и двор многоэтажки заполнился зеваками, но никто так и не осмелился подойти к горюющему отцу. Ох уж эта циничность мегаполисов… Внутри толпы лишь слышалось:
- А где мать?
- А почему «скорую» не вызвали?
- Где полиция?
- Что случилось?
Чарли тем временем, проклиная в душе всё, что только можно, крепко обнимал своего ангела.



Казалось бы, что всё уже потеряно, но… Девушка сделала очень глубокий вдох, сильно напоминающий крик.
Прокашлявшись, Шармель слабым голосом тихо-тихо, почти шёпотом, сказала:
- Па… папа…
- Шарми! Ты жива! – рука отца машинально полезла в карман за телефоном. – Сейчас… сейчас милая.



Спустя пару минут возле высотки стоял автомобиль «скорой помощи». Фельдшеры аккуратно завозили в машину пострадавшую.
Чарли же сидел на скамейке и тихо плакал. Но уже, скорее, от счастья, чем от горя.



- Вы отец, я так понял? Вы будете сопровождать дочь? – отвлек мужчину врач.
- Что? Ах, да… конечно.
- Хорошо. Посидите пока. Нам нужно нормализировать работу сердца, путём использования дефибриллятора.
Как показали приборы, ваша дочь не дышала приблизительно 3 минуты и…



- Дыхание пришло в норму, но она всё еще слаба! Везем в реанимацию. Удар был слишком сильный, медлить нельзя, - прервал слова доктора один из фельдшерей.
- Отлично. Выдвигаемся, - скомандовал врач.



Чарли встал и сел в автомобиль рядом с дочерью и взял её за руку. Нежные пальчики девушки крепко схватили руку отца,
несмотря на тот факт, что Шарми была без сознания. Из глаз её капали еле заметные слёзки.
- Она чувствует вас и ваше присутствие, - подметил доктор. – Джим, быстрее, чёрт возьми! Выдвигаемся!



Только сотрудники больницы собрались закрыть двери машины, как из высотки появилась Лорандина с криками: «Стойте! Подождите! Не уезжайте! Я… я её мать!».
Женщина бегом запрыгнула в автомобиль и буквально упала на сидение рядом с каталкой. Лицо женщины было белее снега, а руки дрожали.



- Ты где была?! – рявкнул Чарли.
- Я, - испугалась Лора. – Я не помню… помню, что услышала скрип, подошла к окну, увидела тебя и… и всё. Больше ничего не могу сказать.
- Обморок, - констатировал сидящий напротив доктор. Пошарив в полках, расположенных внутри автомобиля,
он протянул Лорандине таблетку и стакан воды: - Выпейте, чтобы не было проблем со здоровьем. Рекомендуется после потери сознания.



Женщина выпила лекарство. Её душило то, что дочь чуть не лишилась жизни именно из-за неё. Лора бесшумно плакала.
По её щекам капали крупные слёзы, полные горечи и сожаления. Мать смотрела в закрытые глаза дочери в надежде, что та их откроет.
Лорандина погладила девочку по голове и шёпотом сказала:
- Прости меня… Я плохая мать… Мне не стоило этого делать…



- Она в отключке, - коротко из резко сказал Чарли, до которого начало доходить из-за чего, а точнее из-за кого, все началось.
– Что ты ей такого наговорила, что она стала сама не своя?! Я, конечно, понимаю, воспитание и всё-такое, но всё же…
Спасибо господи, что всё обошлось! Хотя я уже потерял всю надежду. Если бы она не очнулась, я бы, наверное, следом за ней пошёл!
Ты должна была быть аккуратнее и тактичнее!



- Но Чарли! Ты знаешь КАК она со мной разговаривала?! – Лора пыталась оправдаться. – Она мне такое говорила! Я не выдержала!
Никто бы не выдержал! Я и так многое терпела…
- Женщины… - покачал головой мужчина. – Ладно… Не будем при ней ругаться. Надеюсь вы обе вынесли для себя урок… Благо, обошлось всё.
Она жива, а это для меня самое главное.



Весь оставшийся путь пассажиры провели в тишине, которая изредка нарушалась тихими стонами Шармель.
Лорандина продолжала тихо плакать и держать дочку за руку.
Прошло несколько минут. Шарми лежит в палате в отделении реанимации. За ней в окошко из коридора наблюдают Чарли и Лора.
Женщина пытается не смотреть мужу в глаза, понимая, что в большей части виновата всё-таки она.
Скрывание подобного от родной дочери ни к чему хорошему никогда не приведёт.



«Милая», - приобнял Лорандину супруг. «Ты прости меня, дурака, накричал почём зря. Просто мы беречь её должны.
Пусть у нас с тобой молодость не сложилась, так пусть у неё сложится. Ты побудь с ней, а мне пора. Время позднее, мне ложиться надо.
Вставать завтра в шесть утра», - Чарли крепко поцеловал жену и ушёл.



Лора, встретив главврача, тут же бросилась умолять его пустить её к дочери в палату, на что тот отвечал отказом, ссылаясь на слабость и тяжёлое состояние.
«Но у вас же тоже есть дети!», - не выдержала женщина.
Доктор грустно посмотрел в её зарёванные глаза, тяжело вздохнул и сказал: «Идите… Может, девочке полегчает».



Глаза Лор засветились от счастья. Она на всех парах помчалась к своей дочурке.
Зайдя в палату, женщина на цыпочках подошла к больничной койке села на стул, стоящий рядом. Лорандина не хотела ничего больше.
Главное – она рядом с дочерью. Так и провела женщина ночь не смыкая глаз.
Наутро Шармель наконец-то открыла свои глаза, полные сожаления и раскаяния.
Увидев рядом с собой мать, девушка улыбнулась и тихо, почти шёпотом сказала:
- Мама… Ты здесь… Как я рада тебя видеть…



- Тс-с-с… Тихо, милая. Да, я рядом, - на глазах Лорандины вновь навернулись слёзы.
- Мам, почему ты плачешь? Мама… Прости меня, пожалуйста.
- Конечно, я прощаю тебя… Только ты меня прости, - Лора ещё крепче сжала руку дочки. Шарми улыбнулась и кивнула.
В глазах девочки блеснула та самая искренняя и невинная детская радость, которую Лорандина не видела уже очень давно.



- Ты не уходи только, хорошо? А сколько я ещё здесь лежать буду? Я просто… Не помню как оказалась здесь.
- Оно и хорошо… Я не знаю сколько. Твоё состояние оставляет желать лучшего, - Лора вздохнула.
- Мне так стыдно перед тобой… Я столько лишнего тебе наговорила…
- Забудь всё… И я забуду. Ничего не было. Хорошо?
- Хорошо…



Мать и дочь продолжали беседовать в палате, в то время как глава семьи уже давно был на работе и бурно обсуждал с коллегами
успехи компании за последний месяц. Вертясь у графика с показателями словно белка в колесе,
Чарли разглагольствовал: «За последний промежуток продажи нашей компании выросли на 60%! Это грандиозно!
Такого успеха мы давненько не добивались!».



Мужчина продолжал свои речи, хотя большая часть рабочего коллектива было ещё в полусонном состоянии и не была
готова к восприятию информации. Вдруг речи вице-президента прерывает внезапно появившееся начальство:
- Мистер Хин? Можно Вас прервать на минутку?
- Оу, мистер Томсон! Я думал, что Вы не придёте. Чем буду обязан?



- Да в принципе ничем. Я лишь хотел представить нового вице-президента…
- Нового?! – практически хором сказали все присутствующие. – Как нового? – добавил Чарли.
- Ну вот так… Вы им больше не являетесь, увы. Можете забыть о своей должности.



- Почему, мистер Томпсон? В чём я провинился? – мужчина начал заметно нервничать.
- Так, до Вас, видимо, не доходит. Чарли, Вы не думали, почему сегодня я доверил вести совещание именно Вам,
хотя обычно я всегда провожу его сам? Вы так и не вспомнили, что сегодня ровно 20 лет с тех пор, как Вы устроились работать в «Саммербридж».
- К чему это Вы клоните?



- Ох, - вздохнул Барри. – С повышением, тугодум! Разве тебя не устраивает быть президентом компании?
- Я?! А Вы? – у Чарли округлились от удивления глаза.
- Мне на пенсию пора, - широко улыбнулся мужчина. – 50 лет уже не покладая рук… А кто как не ты сможет заменить меня?



- Ох, спасибо, мистер Томпсон, обрадовали! Поверьте, я оправдаю все Ваши ожидания!
- Да я и не сомневаюсь даже, - старичок расплылся в добродушной улыбке.