Я мягко отвела взгляд от зеркала. Маленький букет в руках напоминал спасательный круг, за который я держалась из последних сил. Швея поправляла подол жемчужно-кремового платья, не оставляя ни единой складки: платье идеально облегало мою фигуру. Волосы струились из-под легкой фаты, спадая с моих плеч ниже, по спине, аккуратно складываясь в крупные локоны. Визажист сотворила чудо с моим заплаканным лицом - бледная бескровная кожа приобрела румянец, из-под длинных густых ресниц на мир смотрят чистые ясные глаза молодой женщины, которая в скором времени станет супругой врача-красавца. При виде меня женщины с завистью прожигают мою фигуру, волосы, лицо, мечтая о моем нежном и спокойном голосе. Все считают, что я, должно быть, самая счастливая и везучая - успешная в карьере, с обеспеченным мужем, домом и все еще без детей. Не буду их разуверять, пусть так думают, мне все равно.
Одно только бросается в глаза и это не моя красота или плавность движений – многие принимают это как высокомерие в моих манерах, кто-то считает, что я нелюдима и необщительна, принимают пустоту в моих глазах за признак глупости, девочки-пустышки. Я посмотрела в зеркало: ну и пусть считают. Мне все равно.



Я простояла возле зеркала какое-то время. Как так получилось, что Джаред все-таки взял меня замуж? Пожалел? Пожалел ту девчонку, что рвала простыни в больнице под собой? Которой вкалывали успокоительные, не стараясь помочь другими методами? Он был единственный из толпы белых халатов, кто пытался понять меня, говорить, успокаивать без помощи наркотиков. Сколько моих припадков пришлось ему выдержать. Пожалуй, он меня действительно любит, если не запрещает видеться с Крисом, если позволил не снимать с безымянного пальца тоненькое доказательство, что Крис жил. Потому что порой мне кажется, что это был ночной кошмар.



В комнату тихо постучались, дверь приоткрылась, и ко мне обратился оповеститель.
- Мисс Эми, прошу вас. С вами хотят увидеться родители, - обратился ко мне молодой человек в красивом темно-синем смокинге. Я посмотрела на него, поблагодарив, но он быстро выскочил из комнаты в смущении.
Еще раз окинула себя взглядом. Невеста.



Смахнув подкатившуюся слезу, я осторожно сошла с подиума и открыла двери соседней комнаты. Мои родные стояли возле окна и тихо обсуждали предстоящее торжество. Первая меня заметила мама. За эти несколько лет она заметно постарела - в уголках губ собрались морщинки-лучики, волосы постепенно превращаются из золотистых в серебристые. Она громко ахнула, еще шире распахнув свои большие зеленые глаза, посмотрела на меня внимательней, вглядываясь в мое лицо и пытаясь понять, что я чувствую. Она прижала ладони ко рту и спустя несколько мгновений, тихо выдохнув, произнесла:



- Эмили, детка…. Ты…. Ты так прекрасна….
Мама смотрела на меня с восхищением. Весь ее внешний вид говорил, как она счастлива, что ее дочь наконец-то начала оправляться от потери. Она заплакала. Я подошла к ней и она взяла меня за руку.
- Ты молодец, моя дорогая. Ты такая сильная. И ты так прекрасна.- Мама сжала мои руки и, не сдержавшись, расплакалась еще сильнее. Я мягко улыбнулась и обняла ее за шею, прижав к груди, как самое дорогое, что осталось и держит меня на плаву.
В моей груди все сжалось, будто смяли бумажный лист. Еле сдерживаясь от слез, я посмотрела в сторону папы. Он ничего не сказал - все, что требовалось, я прочитала по глазам. Он гордился мной сейчас, в такой период моей жизни. И я очень благодарна ему за то, что не заметила в его глазах жалость.
Мама трогала мои волосы, восхищенно проводила ладонью по лицу, что-то причитала, поправляла платья, заставляла меня кружиться вокруг своей оси, чтобы получше разглядеть. И смотря на них, как папа успокаивал маму, которая все это время громко ахала и охала, плакала и смеялась, которая то обнимала и целовала меня, то резко отталкивала, боясь испортить мой внешний вид, я расслабилась и заливалась смехом.



Я посмотрела на это будто со стороны. Это так все по- родному, так просто, что-то теплое и нежное. Родители- это мое солнышко, они такие родные, они такие живые, и, посмотрев на них, трудно сдержать смех- их нелепые препирания по каждому пустяку, их споры, перебивания, их суетливость- в этом была такая сильная жизнь, она била ключом, их сосуд был полон заботы, ласки, нежности. Любви. В этой всеобъятной любви на свет появилась я.
Я отошла в сторонку, так хотелось окунуться с головой в эту атмосферу, я обняла себя за руки и оперлась о стену, смотря на родителей, улыбаясь и заливаясь смехом.



Крис очень их любил, для него они стали родителями- в нашем доме всегда было для него место, мы делили с ним крышу над головой, тарелку горячей еды, все грехи и радости. Отец безумно хотел мальчика, до первого УЗИ, на котором ему сказали, что у них будет девочка, он называл меня Теодором. И, естественно, когда Крис все чаще стал появляться у нас дома, он осуществил свою мечту – он вырастил маленького любопытного мальчугана, научив его бейсболу, рыбалке, изготовлению всевозможных ловушек и другой мужской белиберде, которую так любят все особи сильного пола.
Мама заботилась о нем не меньше, чем обо мне. Ее кудахтанье по поводу любого пореза вызывали у меня приступы истеричного смеха, наблюдая за тем, как Крис с мольбами отпустить его носился от мамы по саду. Мама же, как наилучший представитель скорой медицинской помощи, с дикими охами и ахами, бегала за ним с антисептиком и бинтами, все громче причитая: « Ох, Кристиан, надо обязательно помазать пальчик! Ты не понимаешь! Это опасно! Это ПОРЕЗ!!!»



В этом все наши родители. Большой клубок любви и заботы.
На минутку мне представился рядом Крис. Он стоял в той же позе что и я, смотрел на них, громко хохоча, указывал на них пальцем и сквозь смех произносил:
- Какие же с тобой должны произойти перемены, Эмили. Я даже боюсь представить.
- Ты о чем? Какие перемены?
- Ну, говорят, если хочешь узнать, как будет выглядеть твоя девушка через 20 лет, посмотри на ее мать. Только боюсь, носки у тебя будут паршивые. Ты вяжешь не лучше не приученной к этому курице.
И мне так ярко это представила, что чуть не ткнула под ребра воздух рядом с собой.



Я покрутила тоненькое золотое колечко на пальце, мою земную окову. И слез уже нет. Я опустошена. Эта боль научилась пожирать меня без мук. Сознание все делает за нее.
Нет жизни, когда жизнь забыла про тебя. Я камень в бурной реке, тяну за собой своих родных, заставляя их сердца сжиматься от жалости и боли за меня.
В душе пустота.

Незаметно в моих собственных раздумьях закончилось отведенное мне время. В дверь тихо постучались. Белокурая девчушка в пышном коротеньком платьице забежала в комнату.
- Мисс… Эээ… Миссис!! Все ждут только вас! Давайте я покажу вам, куда идти!- ее голосок напоминал звон колокольчиков, кудряшки прыгали по ее спинке при каждом ее шажке. « Такая девочка, Крис? Веселая, резвая, простая? Не отвечай, я знаю.» Она взяла меня за палец и повела по длинному коридору, подторапливая своим щебетанием.



Сзади меня торопились родители. Я слышала тяжелое дыхание своего старика, который при беге умудрялся успевать вытирать пот маминым платочком. Я немного утихомирила девчушку, и родители быстро нас нагнали. Девчушка забрала маму в соседнюю дверь, звонким своим щебетанием пожелав мне удачи. Мама быстро обхватила мое лицо и в последний раз чмокнув влажными от слез губами прямо в лоб.
- Не бойся, моя милая. Когда священник спросит у тебя, хочешь ли ты стать женой Джареда, ты же помнишь, что надо ответить?
- Мама!- негромко возмутилась я и, покачав головой, подняла на нее взгляд, полный тепла и добра,- Да, мам, конечно знаю. Те твои пятнадцать репетиций не прошли даром. Да и не каждый день предлагают стать чьей-то супругой.
- Да, конечно, но все же….
- Мамуль, не переживай. Помнишь? Все будет хорошо!
Она поджала губы, быстро смахнула слезы и прошла за девочкой.
Теперь с папой мы остались вдвоем.Платком он стер слезу с щеки и влажной ладонью взял меня за руку. Он очень волновался, еще никогда ему не приходилось принимать такую важную роль. Я спокойно посмотрела на него и улыбнулась.
- Папан,-на манер француженки произнесла я. Это всегда его смешила,- Все будет хорошо. Просто держи меня за руку. Ну? Улыбнись? Видишь, как я улыбаюсь?
Мой старик трясущимися руками вытер капельки пота со лба и судорожно взял меня за руку.
- Ты готова?
- Нет.
И мы вошли в зал.



Яркий солнечный свет сквозь витраж церкви сначала слепил так, что мы непроизвольно зажмурились. Я быстро собралась, не дав папе дезориентироваться. Крепче взяла его под руку и подтолкнула немного вперед.
Церковь была неописуема красива. Повсюду были живые неописуемой красоты цветы. Белоснежные лавочки стояли идеально ровно. Алая дорожка к алтарю была для меня тропой, не дающей сбиться с правильного пути. Белоснежные своды церкви были подобны облакам и скалам- легкие, но прочные.
Перед нами возникла все та же девчушка. В ее детских ручонках возникла плетеная корзинка, из которой на пол сыпались лепестки белых роз.



Мы делали мерные, одинаковые шаги к алтарю. Я посмотрела вдаль и увидела Джареда в таком потрясающем молочной смокинге, так гармонично смотревшимся с моим платьем.
Шаг. Еще шаг. Я не боялась, ни капельки. Я шла, слегка подняв голову, будто давая понять судьбе, что я не сдамся. Во мне нет больше страха. Вокруг меня были родные и незнакомые, друзья и соседи, дети и взрослые, молодые и старые. Кто-то плакал, кто-то с завистью смотрел на меня, кто-то радовался, кто-то печалился, тихо перешептываясь обо мне. Мол, какая я счастливая, красивая и бездетная. Пусть перешептываются. Мне все равно.
Папа, не торопясь, остановился. Я развернулась к нему, он взял мою ладонь и поцеловал ее.
- Я так счастлив за тебя, я так горжусь своей девочкой.
По моей щеке прокатилась слеза, но он быстро ее смахнул с меня и улыбнулся.
- Теперь, Джаред, она под твоим крылом. Не обижай ее.



Джаред стоял на пару ступенек выше меня, обнимая своей теплой улыбкой. Протянул руку и помог мне подняться к алтарю.
- Эмили, ты неотразима. Я не верю, что мне посчастливилось повстречать тебя.
Я ничего не сказала. Потому что мне ни капельки не посчастливилось.



Он осторожно подвел меня к алтарю. Священник говорил о важности любого союза на земле, он говорил, что мы две половинки души, нашедшие друг друга на просторах нашей планеты. Я еле заставила себя и дальше смотреть в глаза этому человеку, потому что после его слов мне хотелось развернуться и уйти. Он все говорил и говорил, подводя все к самому важному вопросу.



Неожиданно Джаред опустился на одно колено, взяв мою ладонь в свою.
- Дорогая, нежная, любимая Эмили. За это недолгое время, что мы вместе, ты стала для меня самым родным человеком. Неправильно говорить, что мы всю жизнь шли к этому, что небесами суждено быть нам вместе. Я знаю, что никогда не смогу заменить тебе его. Но без тебя я жить не хочу. Не хочу больше встречать ни одного дня, ни одного вечера и ни одной ночи. Хочу подарить тебе себя всего, ради тебя я сверну любую гору, сделаю невозможное, все, что ты пожелаешь. Лишь только согласись стать моей женой, я прошу у тебя разрешение воспитывать с тобой наших детей и стареть вместе, потому что без тебя моя жизнь потеряет смысл. Поэтому, при всех этих людях, я хочу спросить тебя, станешь ли ты моей женой?
Я смотрела на него. Под моими ногами он будет целовать песок до самой старости, его руки никогда не устанут носить меня, и да, ради меня он свернет любому шею, он не даст меня никому обидеть. Так почему же нет?
За моей спиной стоял Крис. Он смотрел на Джареда, на меня, он не злился, он все понимал. Он просто все понимал.



Ему было больно. Любовь всей его жизни стояла перед алтарем, самая красивая и желанная женщина в его жизни. Он света белого не видел без ее образа перед глазами, он никого так не смог бы полюбить, как ее.
И еще тогда, когда они были детьми. Когда росли вместе. Во всех их дурачествах, в каждом слове, в каждой ссоре и в каждой слезе. Ее прекрасные глаза, длинные волосы, аромат ее кожи, ее мысли, его поступки. Каждый цветочек, подаренный ей, каждая ее улыбка. Все, абсолютно все, что связано с ней, сплетено из любви, такой сильной, такой крепкой, которая даже после смерти не давала им покоя, волнуя их сердца, беспокоя их мысли. Каждый день, каждый час и каждую секунду. Он смотрел на нее и так тяжело было отпустить ее, позволить другому мужчине быть ее мужем, отцом ее детей, дедушкой для внуков. Но до ее ушей не долетело ни обвинений, ни мольб, ни слез.
« Что бы ни случилось, я буду рядом. Всегда. Просто будь счастлива»



- Да, Джаред, я согласна.

От look14 : наверно, все заметят различия в обработке каждого скрина. Объясняется это тем, что обрабатывались они в разные временные промежутки в течение года^^" То есть какие-то делались совсем недавно, какие-то аж осенью :D Работа не забрасывалась, но двигалась слишком медленно. Надеюсь, вы поймете нас и продолжите читать историю, ведь самое интересное только впереди!)
Приятного чтения!