Держа в руках дневник Агнесс, девочка медленно подошла к камину.


Эта книга была и ненавидима ею, и в то же время желанна: единственная в своём роде, неповторимая автобиография хранила в себе уникальные доказательства существования сверхъестественной силы, открывала двери в мир, до сих пор надёжно спрятанный от человеческого разума.


Однако дневник этот перевернул с ног на голову не одну жизнь: Агнесс стала первой жертвой вампира, все её потомки жили в постоянном напряжении, а Ирэн встретилась с чудовищем лично.
Недрогнувшей рукой девочка бросила злосчастный дневник в огонь.


– Я остановлю это! – прошептала Ирэн, глядя, как языки пламени охватывают старинную книгу. – У меня никогда не будет детей. Никогда…



«Я схожу с ума!..» – повторял Виктор про себя, нервно расхаживая по залу подземного склепа.


Чтобы оградить себя от новых непредвиденных бед, вампир пересёк холмы, граничащие с землями, где несколько веков назад простирался погибший в пламени огромного пожара старинный город. Среди его руин Виктор разыскал ту самую церковь, в которой когда-то находилось его убежище. От неё остались лишь разрушенные стены без крыши, но подвалы здания сохранились весьма неплохо.
Здесь ночной скиталец и нашёл себе приют снова. Каждый камень был для него родным – церковь словно хранила воспоминания о далёком прошлом, и только в её стенах вампир наконец-то почувствовал себя как дома.


Но и теперь он не ощущал себя в безопасности: ему никак не давала покоя Агнесс Бордо, прошедшая сквозь века и явившаяся Виктору сегодня. От этой девочки веяло человеческим теплом, и вампир отчётливо слышал её тревожное сердцебиение, а значит, она не может быть бессмертной – не должна!
Так кто же эта девочка?
Неведение было губительно: Виктор чувствовал, что теряет самообладание.


Он вспоминал свою долгую жизнь, размышляя обо всех убийствах, которые совершил. В какой-то момент деяния вампира перестали быть справедливыми: далеко не все его жертвы действительно заслуживали смерти, и таких с каждым разом становилось всё больше.
Началось это с того самого дня, когда юная монахиня Маргарита покончила с собой на вершине Восточного Холма в старинном городе. Она и не предполагала, что её кровь поможет вампиру восстать из пепла, но Виктор чувствовал себя с тех пор в неоплатном долгу перед своей возлюбленной. Вот тогда он и преподнёс Маргарите первую невинную жертву в лице гувернантки маленькой Агнесс. Кровь той женщины превратила добродетельную монахиню в холодную и жестокую вампирессу, которая с годами становилась всё более кровожадной. Под её влиянием Виктор постепенно стал утрачивать ценность человеческой жизни, и теперь к нему пришло возмездие…
Он боялся девочки, пожалуй, так же сильно, как и она его. Вампир так и не смог понять, кто же предстал перед ним этой ночью: призрак маленькой Агнесс или его, Виктора, давно потерянная совесть, принявшая облик жестокой галлюцинации?


А что если юная графиня Бордо была ведьмой? Может статься, это не она прошла сквозь века, а, наоборот, сотворив злые чары над временем и его восприятием, заставила Виктора вернуться в прошлое: что если вся его долгая жизнь с той злосчастной ночи была лишь коротким сновидением, от которого он очнулся лишь теперь? Сейчас он здесь, в подвале своей старой, разрушенной церкви, а на земле над его головой – мрачные руины сгоревшего города. Но давно ли утих тот страшный пожар? Быть может, там за холмами отнюдь не светский город двадцать первого века, а всё та же средневековая малолюдная деревенька, куда сбежало семейство Бордо? И Святая Инквизиция до сих пор действует, и люди всё ещё устраивают охоту на нечисть, и маленькая Агнесс жаждет расплаты…
«Я больше не могу так!..» – с горечью подумал Виктор, в изнеможении опустившись на каменный алтарь.


Холод мрамора слегка остудил разгорячённую голову и привёл в порядок сумбурные мысли. Вампир успокоился и расслабился – тревога сменилась апатией.
В былые времена Виктор с чистой совестью мог назвать себя строгим судьёй – теперь же он был лишь подлым убийцей. Пожалуй, не стоило возвращать Маргариту к жизни – тогда бы не было всей этой бессмысленной кровавой резни, продолжающейся веками. Ведь, в любом случае, ангел, которого являла собой добродетельная монахиня, давным-давно погиб на вершине Восточного Холма. Однако Виктор понял, что никогда не простил бы себе, если бы не попытался, и тогда боль утраты превратила бы вампира в то же самое, чем он являлся сейчас. У иного пути всё тот же исход. Беспощадная, неизменная судьба не оставляла выбора.
– Меня не должно было быть в этом мире... – тихо и бесстрастно произнёс Виктор, глядя в пустоту: он чувствовал, что его время давно прошло.


Впрочем, оно как будто и не начиналось никогда: в старину на вампира постоянно охотились: кровопийцам было не место среди людей; теперь же, на рассвете двадцать первого века, в эпоху высоких технологий и рационального разума, зловещий персонаж из старинных легенд попросту неуместен.
Тяжело вздохнув, Виктор медленно закрыл глаза, погружаясь в глубокий сон: он уснул, чтобы больше не проснуться… Никогда...