иравершинина, ну и за себя конечно тоже отомстить надо)) а так - абсолютно правильное впечатление)) Очень рада, что мне удалось его произвести))
Una, полностью разделяю мнение насчёт "всего и сразу" - тоже так люблю)) Так что выкладываю серии каждый день))
Đaria, у меня слов нет - только благодарность Спасибо за приятный отзыв))

Умиротворяющую тишину храма внезапно нарушил оглушительный треск: распахнув двери сокрушительным ударом тяжёлого каблука, в зал вошёл Виктор.


Все присутствующие в храме люди резко отпрянули в сторону, будучи не в силах даже закричать из-за поразившего их ужаса. Лишь два монаха, что были ближе всех к дверям, не растерялись и схватили распятья, надеясь отпугнуть ими вампира.


Но для Виктора этот выпад имел значение не большее, чем для тяжеловооружённого рыцаря угроза игрушечным мечом. Стремительно выхватив распятья, вампир с силой вонзил их в шеи монахов.


Поднялся переполох. Крича во всё горло, люди вперемешку бросились прочь из храма. Жестокое убийство, только что совершённое на их глазах, предвещало кровавую битву, и Виктор был намерен победить в ней. Уверенным шагом он направился вглубь храма – на поиски епископа.


Даниэль в это время находился в одной из комнат на втором этаже – готовил проповеди. Он слышал шум внизу, но никак не ожидал снова увидеть Виктора. Этот монстр противоречил всем человеческим представлениям о вампирах, и эпископ, наконец, это понял. Им овладел доныне неведомый страх, и тогда, высунувшись по пояс в окно, Даниэль во весь голос начал звать стражу.


Его душераздирающий крик слышала вся округа. Городская стража отреагировала мгновенно: отовсюду в сторону храма бросились вооружённые до зубов солдаты. Лишь только испуганные прихожане успели разбежаться, как в огромный зал со всех сторон ворвались стражники.


Окружив вампира, они словно по команде разом метнули копья. Однако в этот раз Виктор был в прекрасной форме: напившись крови перед сегодняшней схваткой, он вернул себе былое могущество. Один мощный прыжок под потолок – и десятки копий слетелись в пустоте. Часть из них с громким звоном упала на пол, другие пролетели дальше, вонзаясь в тела стражников.


Следующие несколько мгновений битва происходила будто бы сама по себе: словно вездесущий демон, Виктор молниеносно атаковал своих врагов одного за другим, острыми когтями разрывая им глотки. Растерянные стражники так и не успели понять, что с ними произошло, – они лишь внезапно встретили свою смерть, все одновременно.


Упоительно вдохнув запах крови, витающий в воздухе, Виктор ощутил прилив новых сил. Его нечеловечески острый слух уловил движение на балконе сверху – это были два верных телохранителя епископа – лучшие воины во всём городе. Они нацелили на вампира свои арбалеты и в следующий же миг выпустили поток стрел, но Виктор, словно кошка, взбегающая на дерево, прямо по отвесной стене взмыл вверх, ловко уклоняясь от преследовавших его стрел.


Вспрыгнув на балконную изгородь, он выбил арбалеты из рук атакующих, а затем жадно вгрызся в шею одного из телохранителей, одновременно вонзая когти в горло другого. Всё произошло лишь за пару коротких мгновений.


Оставалось убить последнего врага, который без своей доблестной охраны стал абсолютно беспомощным. Однако вампир помнил о невероятной хитрости епископа, поэтому крался по этажу совершенно беззвучно. За одной из дверей он уловил тревожное биение сердца – вот где пряталась беззащитная жертва. Одним мощным ударом Виктор выбил эту дверь – на него, забившись в угол, испуганно смотрел Даниэль. Теперь вместо хитрого, жестокого тирана это был жалкий и ничтожный старик.


Кроваво-красные глаза вампира загорелись адским пламенем, все его тревоги и волнения бесследно исчезли. Со всей ненавистью Виктор схватил своего заклятого врага и швырнул его в другой конец зала прямо с балкона второго этажа.


Едва не разбив собою окно, епископ рухнул на пол, каким-то чудом не переломав себе кости. Подняв глаза, он увидел, что с высоты к нему стремительно приближается вампир.


Виктор не хотел убивать Даниэля сразу – этот мерзавец должен был жестоко страдать за все свои злодеяния, – но и жажда мести была не менее велика. Вампир нанёс своему врагу лишь несколько сильных, болезненных ударов острыми как бритва когтями, не давая растерянной жертве ни малейшей секунды ни на ответные выпады, ни даже на мольбы о пощаде.


И вот, наконец, произошёл последний, самый мощный удар в грудь. Виктор почувствовал, как в его ладони всколыхнулось сердце – он пробил грудную клетку епископа насквозь.


Перед глазами Даниэля всё погрузилось во тьму – он умер. И лишь горящие глаза вампира смотрели на него в этот последний миг.

Вампир сделал медленный глоток, сосредотачиваясь на вкусе каждой капли, – он пытался увидеть тот роковой день глазами своего врага. Внезапно в затуманенный разум проник мрачный пейзаж Восточного Холма – с его вершины два тёмных воина сбрасывали тело Маргариты.


Быстрее молнии Виктор примчался на то место, где он впервые в жизни увидел восходящее солнце. Он подошёл к краю обрыва и заглянул в пропасть: глубоко внизу бушующие волны разбивались об острые камни. Эта небольшая заводь была сплошь усеяна торчащими из воды скалами, каменистое дно покрыто водорослями. Значит, тело Маргариты не должно было унести в море – оно где-то там, среди этих скал.


Немного разбежавшись, Виктор с высоты холма прыгнул в воду и, стараясь не запутаться в водорослях, начал поиски.


Подводный мир здесь был холоден и мрачен: частокол из огромных чёрных скал в ночи был похож на непроглядный, дремучий лес. Виктор обыскивал все большие камни, срывая с их поверхности густые водоросли, беспрестанно норовившие обвиться вокруг тела. Наконец, захватив очередной пучок подводных растений, вампир заметил у себя в руке кусок чёрной материи – это была ткань с одежды Маргариты. Виктор лихорадочно разметал плотные заросли, и перед его глазами предстало мёртвое тело. Оно было сплошь покрыто рваными ранами от удара об острые камни, а в груди зияла дыра от кинжала. В солёной воде черты лица прекрасно сохранились – это была Маргарита.


Увидев её, Виктор испытал одновременно чувства горя и гнева, – с каким бы удовольствием он ещё раз убил епископа! Но, увы, вампиру оставалось лишь искренне надеяться, что в эту самую минуту Даниэль горит в аду, испытывая неземные муки.
Тело Маргариты было холоднее льда, суставы сгибались с большим трудом.
Вытащив из воды свою мёртвую возлюбленную, Виктор обнял её так, словно она была ещё жива. Он как будто хотел согреть и защитить её от холода. Но, увы, иллюзия быстро растаяла – мёртвые не чувствуют ничего.


Вампир поспешил отнести монахиню в своё подземное жилище, где выбрал и надел на неё лучшее платье, и сам, наконец, переоделся в сухую одежду. Он уложил покойницу на каменный алтарь и предался мрачным мыслям.


Как часто Виктору хотелось обратить Маргариту в себе подобную, чтобы даже смерть не смогла разлучить их. Но всякий раз слова застревали в горле, когда вампир желал заговорить об этом. Он боялся обрекать свою любовь на вечный мрак, ведь тогда все чудеса простой смертной жизни стали бы навсегда потеряны для Маргариты. Никогда вновь она бы не смогла насладиться теплом ласковых солнечных лучей, никогда бы не почувствовала вкус любимой пищи, никогда не стала бы матерью. Но зато она бы никогда и не состарилась, никакие болезни, даже самые опасные, не смогли бы овладеть ею. Обладая совершенным телом и фантастическими силами, проживать многие тысячи лет вместе с любимым человеком, пока существует мир, – не это ли достойная награда за одну утраченную человеческую жизнь?
Так или иначе, несчастная монахиня лишилась всего, и только теперь Виктор понял, что без тени сомнения обратил бы Маргариту в вампира, будь она жива. Но, увы, было слишком поздно.
Вот уже почти двое суток девушка мертва, но даже сейчас, с бледной кожей и ссадинами на лице, она была прекрасна.


«Почему в тебе больше не осталось крови? – с горечью подумал вампир, склоняясь над алтарём. – Хотя бы одного глотка живой крови…»
Чтобы вернуть к жизни свою возлюбленную, превратив в себе подобную, Виктор должен быть выпить её свежей крови, ещё способной течь по венам, струиться и бурлить, хранить в себе память. Затем вампир должен напитать свою жертву собственной кровью, которая уже вобрала в себя обе сущности: родителя и дитя.
Виктор в совершенстве знал этот древний ритуал, но ещё ни разу ему не доводилось проводить его. Для завершения таинства потребовались бы как минимум две человеческие жертвы, так как с момента смерти прошло две ночи, и крови нужно отдать очень много – вампир-родитель должен подпитывать себя.
Ради того, чтобы Маргарита снова жила, Виктор готов был пойти на всё: убить двух человек не составляло никакого труда – при необходимости к ногам монахини легли бы многие тысячи жертв. Однако всё это бесполезно, если нет крови, пролитой при жизни.
Чтобы унять отравляющее чувство безысходности, Виктор решил погрузиться в воспоминания и ещё раз пережить сладостные минуты жизни с Маргаритой.


Он вспоминал божественный вкус её крови, её нежный голос. А как забавно она злилась и кричала на вампира после первого спонтанного нападения на епископа. А потом несчастная монахиня узнала, что стала жертвой обмана, пыталась сбежать от стражников, сопровождающих её до монастыря, мучилась и страдала от угрызений совести. Обрывки её воспоминаний всё ещё посещали Виктора, но теперь они были совсем не такими ясными и подробными, как в прошлую ночь, – в собственной крови вампира с каждой минутой капля за каплей растворилась остатки крови Маргариты – той крови, которая до сих пор хранила воспоминания, той живой крови, которая всё ещё была…
– ВО МНЕ! – воскликнул Виктор внезапно.


Эта догадка поразила его, словно молния. Недостающее звено для обряда обращения было найдено – вот она, последняя возможность вернуть свою любовь! До рассвета оставалось не так много времени, но и ждать следующей ночи было нельзя – воспоминания Маргариты угаснут, её кровь полностью растворится, и ничто больше не сможет оживить несчастную девушку.


Это был единственный шанс – сегодня и сейчас. Отбросив все страхи и сомнения, Виктор поспешил на охоту – до рассвета он должен был успеть раздобыть две человеческих жертвы.